Тайны и ложь. Аля Кьют

извини. Я не ожидала.

      Я взяла пару салфеток и сказала:

      – Да бог с ним. Скажи про детей мне…

      – Что сказать, Крис? Это племянники какие-то? Так похожи на Степку пацаны.

      Нет, я не сошла с ума, к сожалению.

      – Кажется, это его дети.

      Я показала ей фото с Наташей.

      – Его секретарша? Серьезно? – Катя качала головой и морщила нос, как будто здесь плохо пахло. – Откуда ты все это взяла?

      – Наташа пришла ко мне сегодня с заявлением на увольнение. Наговорила всякого про меня, про него, про детей. И…

      – Мало ли что она наговорила, – выступила в роли адвоката Катя.

      – Да, я тоже так подумала, но потом ко мне пришла бухгалтер и сказала, что Наташе положено шесть окладов при увольнении.

      – При увольнении по собственному? – переспросила подруга. Кажется, в это ей верилось даже меньше, чем в измены Степы. – Что это за бред?

      – Распоряжение Степы.

      – Твою ж…

      Катя прикусила губу.

      – Шесть месяцев, Кать. До вступления в наследство, понимаешь? – продолжила я набрасывать дерьмовые новости на вентилятор.

      – Необязательно, – опять обнадежила меня Катерина.

      – Наташа сказала, что он оставит все ей и детям.

      – Так и сказала?

      – Дословно. Это цитата. Дом, галерея, деньги и картины. А еще она не будет меня терпеть и выгонит на улицу.

      Катины глаза вращались, как у хамелеона. Она схватила бутыль с водой, налила себе и выпила залпом.

      – Слушай, это бред какой-то, Крис. Степка не мог. Ты бы знала! Он ведь – рубаха парень… был. Душа на улице, вода в жопе не держится. Худший шпион на свете.

      – Знаю, но куда пришить детей, Наташу и распоряжения Степана?

      Катя пожала плечами. Впервые в жизни я озадачила подругу настолько сильно. Обычно на все мои самые сложные вопросы она умела накидать несколько смелых вариантов. А теперь Катя не знает.

      Что, нахрен, происходит? Куда катится мир?

      И тут меня осенило!

      – Каширка, Кать, – вскрикнула я.

      На меня обернулись люди за соседним столом. Я робко им улыбнулась, извиняясь.

      – Каширка, понимаешь? – повторила я тише.

      – Не очень, – тоже тоном заговорщика откликнулась Катя.

      – Ему нечего было там делать. Степа должен был улететь из Шереметьево.

      – Да, Каширское шоссе совсем в другой стороне, – согласилась подруга.

      – А если он никуда и не собирался ехать? В смысле в аэропорт… Если он поехал к ней?

      Я снова полезла в телефон, и Катя спросила:

      – Что ты ищешь?

      – Ее адрес. Пална не должна была удалить файл сотрудника. У меня есть доступ.

      Я быстро нашла информацию о Наташе, скопировала ее адрес и вбила в поиск, открыла карту.

      Сомнений не осталось.

      – Он ехал к ней, – поняла и Катя, глядя вместе со мной на экран. – Ну и пистон.

      Она взяла меня за руку и крепко сжала.

      Я качала головой, не веря в реальность происходящего. Как будто кто-то вернулся в прошлое и поломал