Норковая Шуба. Соня Дивицкая

кожаный диванчик, и, как ни странно, большая детская машина на радиоуправлении. Там же был договор с риелторской фирмой, которая взяла на себя обязательство продать квартиру супругов Натыкач. Последней бумажкой был стандартный бланк заявления о разводе, уже заполненный адвокатом.

      Люся, конечно, в такие шуточки не поверила. Она претендовала на пятничный набор и потянула в кухню пакет из супермаркета. Там среди прочего она заметила пачку капсул для усиления потенции.

      – А это зачем? – спросила Люся. – Ты понимаешь, что это вредно? Ты знаешь, сколько тут побочных эффектов!

      Из детской выбежал ребенок. Он только что проснулся и выскочил к отцу из своей кроватки, вспотевший, босиком, в короткой майке… Ребенок поднялся на цыпочках, потянулся, чтобы Вася взял его на руки. Так было каждый день, когда Вася возвращался с работы: сын выбегал на голос встречать отца, отец брал на руки… Но в этот раз не взял. Вася спешил, сантименты разводить было некогда.

      Он забрал свой пакет, секунду замешкавшись, выложил на тумбочку что-то детское, в баночках. Там же, на тумбочке, лежали ключи от машины, которую Вася подарил жене. От удивления шустрая Люся не успела схватить брелок, она не могла поверить, что Вася уедет на ее авто.

      Она выбежала на балкон посмотреть, чем закончится этот спектакль. Вася спустился к машине, дверцу открыл, но за руль все никак не садился. Ему позвонили, и он отвечал раздраженно и быстро:

      – Скоро! Сейчас, я сказал! Все! Не беси меня, Масяня! Я еду.

      Стамбульский папа

      Держите меня, ничего не могу с собой поделать – люблю я толстых, маленьких и лысых. И чтоб глаза большие черные, а брюшко чтоб пушистое. И чтобы они мяукали, мяукали, мяукали… Мужчины-коты мне нравятся. Да, и нос должен быть длинным. Неважно, чей это будет нос, еврейский или грузинский, в данный момент меня интересует один турецкий нос. Только он заболел, к сожалению, у него температура и насморк. Вчера вернулся из России, вот у нас-то его и просквозило.

      1

      Господин Ахмет прикатил на свою фабрику в отвратительном настроении.

      Как только он вышел из машины, старый охранник сразу это заметил: «Злой как шайтан». Догадаться легко, господин Ахмет запарковался нервно, резко завернул на свое место и остановился в одном сантиметре от высокого железного забора. А над забором – огромные золотые буквы. Перевести с турецкого мне сложно. «Плавильные печки. Серьезная фирма», примерно так это звучит по-русски.

      Охранник поднял шлагбаум и вышел из своей каморры. Шефу он поклонился и улыбочку зафиксировал.

      – День добрый, Ахмет Бей.

      Хозяин не ответил. Упулился в носы своих ботинок и протопал мимо. Охранник дождался, пока Ахмет Бей скроется за железными воротами цеха, и закрыл проезд.

      – Вот они, деньги-то, что с людьми делают, – старый турок был огорчен. – Раньше-то было со всеми за руку здоровался. Да остановится, да спросит, как дети, как жена, как овцы твои…

      Чтобы попасть к себе в офис, господин Ахмет должен пройти