Первый национальный конгресс юристов российской авиации. Коллектив авторов

думаю, что и этот тоже путь нам не заказан, если бы кто хотел писать. Спасибо.

      ЮРЬЕВ С. С.:

      – Виталий Дмитриевич, вот здесь опять же, вопрос. Что у нас, суть нашего предмета какая – перевозка, использование воздушного транспорта? Безопасность?

      БОРДУНОВ В. Д.:

      – Я вам скажу. Вот мое мнение как юриста-международника. Все начиналось давным-давно с представления о том, когда только первый самолет поднялся, с воздушного пространства. И первое, что занимало головы всех юристов в начале XX века, кому принадлежит воздушное пространство? И было две теории – либо будет свободным, свободная навигация. За этим стояли французы, французы-прагматики. Потому что они понимали, если будет провозглашен суверенитет, то тогда, чтобы пролететь до своих колоний, нужно получать разрешение и все прочее. Поэтому говорили: «Даешь нам эту свободу навигации». Вторая – линия суверенитета, она была на втором месте. И только когда Первая мировая война закончилась, стало ясно, воздух – это власть государства, это суверенитет. И в первую очередь в тогдашних работах первых закреплялся суверенитет. И если мы откроем наш Воздушный кодекс, то с этого, с этих священных слов и начинается, потому что, прежде всего, это публичная власть, это публичная сфера властвования. Почему это очень важно? Потому что хотя у нас совершенно, к сожалению, в кодексе не отражено, но на Западе это концептуально, что воздушное пространство, вообще транспорт – это сфера, которая обслуживает наши общественные интересы, интересы общества и государства. Почему это очень важно? Потому что вот у нас сейчас какая-то шизофрения с приватизацией получилась. Даешь приватизацию там, сям! И к чему это приводит? Государство утрачивает контроль, государство само не понимает, что оно утрачивает. Вот вам сфера аэропортов, большая загадка. Само государство на сегодняшний день не разобралось с собственностью в этом. Так вот я вам говорю, что с этого и начинается. Если это публичная сфера властвования, если об этом сказано давно уже, все остальное, все законодательство от этого начинает танцевать. Гражданская авиация – это работа на интересы гражданина. У нас такого не было, хотя аэропорты по смыслу Чикагской конвенции, там же четко сказано в статье пятнадцатой – это общественное пользование, они открыты для общественного пользования. У нас такая мысль отражена чуть-чуть. В Гражданском кодексе у нас говорится, что транспорт имеет это общественное предназначение. Замечательно. Исходя из этого, говорить только о перевозке значит поневоле дать слабину в части контроля государства за всем тем, что происходит в нашей жизни. Кто будет регулировать? Государство тогда побоку. Неправильно. Государство, чтобы найти баланс, который сейчас существует, тоже должно определиться в том, где его место. Оно тоже участник рынка воздушного транспорта, у него контрольный пакет во всем. Но, с другой стороны, тем, кто хозяйствует, вполне можно идти в правильном направлении, надо дать им свободу в хозяйственной