Завтра нас похоронят. Эл Ригби

глаза. Не дожидаясь вопросов, мужчина приветствовал его:

      – Комиссар Ланн, криминальная полиция. Кстати… – он помог Ларкрайту приподнять голову и указал на дом: – можешь попрощаться со своими друзьями.

      Слабая улыбка тронула разбитые губы, и наконец молодой человек прошептал:

      – Спасибо…

      В управлении было шумно. Начался обычный рабочий день: кто-то собирался выезжать на ограбление, кто-то вернулся с патрулирования… Всюду плавали клубы сигаретного дыма и слышались оживленные голоса. И это нравилось Ланну куда больше, чем ночное гробовое молчание. Не хватало лишь одного…

      – Где инспектор Ларкрайт?

      Мила Дайн, рыжеволосая женщина-полковник, неопределенно пожала худыми плечиками:

      – Опаздывает. Сильно.

      – Чтобы, как придет, быстро ко мне, – комиссар и сам удивился, что его голос прозвучал так раздраженно.

      – Хорошо, герр Ланн.

      Захлопнув дверь своего кабинета, Рихард первым делом начал просматривать свежие сводки. Красная Гроза… имя не давало ему покоя со вчерашнего дня. Каким образом он мог попасть в их город… произошло это или еще только произойдет? Ведь не так просто пересечь границу незамеченным, но если этот незнакомец действительно хорош…

      – Доброе утро, герр Ланн.

      Карл стоял в дверном проеме – собранный, аккуратный, с безукоризненно расчесанными волосами… и отчего-то Ланн опять почувствовал раздражение.

      – Закрой дверь, – резче, чем сам того хотел, велел он. Молодой человек подчинился и приблизился. Рихард не сводил с него глаз и вдруг заметил на скуле уже успевший потемнеть синяк.

      – Так… – произнес тихо и довольно угрожающе, с удовлетворением видя в глубине глаз страх. – И чем же ты занимался ночью? Откуда это?

      Ларкрайт сразу понял, о чем именно его спросили, и пожал плечами:

      – Ударился о дверь в вагоне.

      И даже взгляда не отвел. Рихард усмехнулся. Вновь не без удивления поймал себя на странной мысли: «готов поверить». И ненадолго сделает вид, что поверит. В конце концов… это его собственная вина, что инспектор ему не доверяет, он привык к этому. Почему же тогда ему сейчас стало вдруг так погано от этого ровного тона и ясных глаз?

      – Жаль… – протянул медленно, поднимаясь из-за стола и идя навстречу.

      У Ларкрайта был усталый вид, будто ночью он спал очень плохо, а может быть, вообще не спал. Теперь Рихард увидел и поджившую рану на губе, и сбитые костяшки пальцев. Карл не шевелился, позволяя комиссару так беззастенчиво себя рассматривать. Ланн обошел инспектора по кругу и, подойдя вплотную, остановился. Коснулся рукой подбородка, разглядывая синяк.

      – Что случилось?

      Почувствовал, как Карл вздрогнул, и сжал его плечо:

      – Ну? Я ни за что не поверю, что потом ты бил дверь еще и кулаками.

      Ответом было упрямое молчание. Но Рихард готов был подождать еще немного. Карл сдался:

      – Я… вступился за одного из крысят.

      – И