Их темная Дарлинг. Никки Сент Кроу

ничего не значит, – заявляет Хольт.

      – Время решает всё, Хольт, – возражаю я.

      К вопросу об этом…

      Я смотрю на карманные часы.

      У меня осталось примерно час двадцать.

      А сейчас только первая перемена блюд. Чёрт.

      – После того как мы посетим королеву фейри, чтобы узнать, с чем имеем дело, я предлагаю вам всем остаться в Дарлингтоне, – говорю я остальным. – Не носите королевские гербы. Оставайтесь незаметными. Не выставляйте напоказ богатство. И ради бога, не провоцируйте Питера Пэна или Потерянных Мальчишек. Когда будет нужно, я позову вас.

      – Как насчёт того, чтобы привести Вейна к нам? – Хольт перебирает в пальцах цепь с гигантским камнем, висящую у него на шее. Это единственный магический артефакт, оставшийся в семье Ремальди, – одновременно и последний рубеж обороны Хольта, и его последняя надежда.

      Тень Жизни Даркленда была утеряна много веков назад, а с тех пор, как и вторая тень покинула пределы острова, магия неуклонно ослабевает.

      Ремальди постепенно приходят в отчаяние.

      Но, конечно же, магический камень обязательно сработает против моего злобного младшего брата, владеющего одной из самых могущественных сущностей на Семи островах. Не сомневаюсь, что всё сложится просто расчудесно.

      – Я посмотрю, что получится сделать, – говорю я Хольту, хотя, разумеется, не собираюсь выполнять обещанное.

      Подают первое блюдо. Это густой красный суп.

      Теперь во мне просыпается голод совершенно иного свойства.

      К третьей перемене блюд я буквально слышу, как невидимые часы у меня в голове отмеряют секунды.

      Мне нужно убираться отсюда.

      Я снова смотрю на циферблат.

      – Спешишь куда-то? – спрашивает Жизель.

      – Вы же знаете, я привык каждый день медитировать в определённое время.

      – «Медитировать», – фыркает Хольт, разрезая стейк.

      Почти все в Даркленде знают меня как Крокодила, Пожирателя Людей.

      Но они понятия не имеют, откуда взялось это прозвище.

      Они не представляют, что происходит, когда истекает последняя секунда.

      – Ешь, – приказывает Хольт. – Ты же не хочешь, чтобы вся эта еда пропала даром, правда, Крокодил?

      – Конечно же нет. – Я натянуто улыбаюсь ему.

      Стоит всем сотрапезникам в очередной раз опустошить тарелки, приносят десерт.

      – Сегодня я пропущу последнее блюдо, – сообщаю я остальным, отодвигая стул.

      – О, тебе настолько надо идти, – дуется Жизель.

      – Да, настолько.

      – Я думаю, ты мог бы остаться, – говорит Хольт.

      Технически любой, кто служит королевской семье, обязан выполнить прямой приказ.

      Но Хольт не глуп. Это было скорее предложение, чем приказ: способ проверить меня, не рискуя собственными конечностями.

      – Мне действительно пора, – с мнимым сожалением отказываюсь я. – Но я, как всегда, высоко ценю ваше гостеприимство.

      По коже бегут мурашки, я склоняюсь перед Жизель и снова целую тыльную сторону её руки.

      – Спокойной