Их темная Дарлинг. Никки Сент Кроу

гудит, и мне почему-то кажется, будто я оказалась не совсем на своём месте.

      – Ты вернул свою тень, – озвучиваю я.

      – Да.

      – И что ты чувствуешь?

      Он шумно выдыхает через нос и склоняет голову.

      – Я думал, что почувствую облегчение. Отчасти это и правда так. Но… – И снова запрокидывается назад, щурясь на линию горизонта.

      – Но что?

      – Лишившись чего-то однажды, трудно преодолеть страх потерять это вновь.

      Я в некотором роде понимаю его. Не так давно я боялась сойти с ума.

      Но сила – это другое. И мне, конечно же, вспоминается наш разговор с Вейном о могучем дубе. Я убедила себя, что я дуб, стойкий и решительный, но теперь, познакомившись с этими могущественными мужчинами, я понимаю, что едва ли могу понять концепцию силы.

      Я скорее похожа на берёзу с выгнутым искривлённым стволом, которая всё равно пытается тянуться туда, где больше света. Хрупкое деревце: в каждую бурю ветви скрипят, а корни вцепляются в землю в отчаянной надежде, что этого хватит, чтобы удержаться в почве.

      Я знаю ничтожно мало.

      Я никогда не была сильной.

      Я склоняюсь к Пэну, беру под руку, кладу голову ему на плечо и стараюсь говорить убедительно, будто хоть немного в этом всём разбираюсь:

      – На этот раз всё будет по-другому.

      – Ты так уверенно это заявляешь.

      – Я правда в этом уверена. Динь-Динь больше нет.

      Он цокает языком.

      – Да, но скоро заявится Крокодил.

      – Наверняка Вейн поможет нам разобраться со своим братом.

      Пэн кивает.

      Мы оборачиваемся к океану, глядя на светлеющее утреннее небо над ним. Лёгкие тонкие облака вспыхивают оттенками розового, бледно-лилового, жёлтого и оранжевого. Мимо пролетает стая чаек.

      Где-то рядом я слышу тиканье.

      – Что это за звук?

      Пэн недоумённо хмурится:

      – Ты о чём?

      – Будто часы.

      Он бросает на меня подозрительный взгляд, затем отклоняется назад, роется в кармане и достаёт карманные часы без цепочки.

      – А, это?

      Тиканье, не скрытое тканью, становится громче. Я забираю у него часы, верчу в руках. Вижу филигранную гравировку на крышке и какую-то надпись на корпусе.

      Читаю её:

      – Общество Костей?

      Пэн тоже смотрит на эмблему.

      – Да. Они якобы изобретатели времени. Это единственные производители часов на Семи островах.

      – Интересно.

      – Да не то чтобы.

      – Что угодно с названием «Общество Костей» – это интересно! А почему они так называются?

      – Не знаю и знать не хочу. Время для меня ничего не значит.

      Я нажимаю на верхнюю кнопку, и крышка со щелчком отскакивает, открывая циферблат.

      Стрелки показывают 7:02.

      – Время правильное?

      – Понятия не имею.

      – Тогда как ты…

      – Тшш, Дарлинг, – шикает он, отнимает у меня часы и защёлкивает. – Смотри.

      Первые лучи солнца появляются над горизонтом, и Питер Пэн выдыхает.

      Я видела сотни рассветов. Они всегда поразительные, стоит