Капитан Ульдемир. Властелин. Владимир Михайлов

говорится: дали, и все.

      – Не понимаю…

      – Выходит, ты даже не знаешь, откуда берутся дети?

      Судья даже развеселился – захихикал.

      – Гм… До сих пор я полагал, что знаю. Откуда взялись мои дети, это уж я знаю точно. Нам, судья, детей никто не дает: мы рожаем их сами – наши женщины, конечно. А у вас кто же рождает?

      – Кто рождает? Я думаю, никто. У нас дети получаются, и их дают тем, чья очередь наступила.

      – То есть как это «получаются»? В капусте находите?

      – Возникают в Сосуде, конечно, а как же еще?

      – Ах, в сосу-уде…

      Они помолчали. Судья вздохнул.

      – Я уж и не знаю, странный ты человек, как с тобой разговаривать. Что ни слово – то новое преступление. Да так на тебя никаких законов не хватит!

      – Что же я такого сказал на этот раз?

      – Ты ведь признал, что у вас женщины рожают сами?

      – Естественно!

      – Что же тут может быть естественного, если закон этого не позволяет?

      – Да почему же ему не позволять?

      – Тут, по-моему, и думать нечего. Если все станут рожать, сколько их народится?

      – Ну, не знаю… Много, наверное.

      – Да уж побольше, чем сейчас.

      – Что же в этом плохого?

      – А Уровень? Чем ты их кормить станешь: воздухом?

      – Опять этот ваш Уровень.

      – Разве тебя не учили в школе, что Уровень может сохраниться лишь тогда, когда люди… – он подумал, вспоминая слово, – регулируются, так?

      – Погодите, судья, что такое регулирование численности населения, я знаю. Но ведь это можно делать, и когда детей просто рожают женщины! У нас, например…

      – У вас там все не как у людей. Но тут есть еще одна причина, погоди, слово вертится на языке… вырождение, вот что.

      – Ах, вот оно в чем дело…

      – Сообразил теперь?

      – Теперь сообразил. Что такое вырождение, я тоже знаю. А скажи, как же получаются дети там – в сосуде?

      Но судья уже снова нахохлился.

      – А ты вот спроси в столице. Может, тебе объяснят.

      Он помолчал.

      – Они тебе там все объяснят! Как людей убивать…

      – Я уже сказал вам: я безмерно сожалею. Но что оставалось делать, если все вы тут…

      – А ну-ка молчи давай!

      Столицы Шувалов почти не увидел. Приехали они в сумерках, и вечером его никуда не повели; заперли в комнате, где стояла кровать и рядом – табуретка. Дали поужинать и велели спать.

      Однако он улегся не сразу, а сидел на кровати, задумчиво глядя на узкое окошко под самым потолком.

      – Вырождение… Придумано неплохо: при малом объеме начальной популяции оно наступило бы неизбежно. Но как же они избежали этого?

      Он бормотал так, вспоминая, что люди здесь действительно ничем не отличаются от него самого, – а они непременно отличались бы, если бы на протяжении многих поколений дети рождались от браков в одном и том же узком кругу. Значит, невысокий уровень этой ветви земной цивилизации нельзя было объяснить снижением уровня способностей людей – а