Александровские Кадеты. Смута. Том 2. Ник Перумов

по назначению, гражданин профессор, – холодно сказал «Петров». – Как вам должно быть известно, наши партия и правительство очень серьёзно относятся к сигналам с мест.

      – Очень рад, любезнейший Иван Сергеевич. Однако рабочий день давно закончен, и, с вашего разрешения, я бы откланялся. Нам ещё ужин готовить.

      – Чем же вы тут заняты так поздно? – «Петров» не сдвинулся с места.

      – А вы разве не читали наши отчёты? – сварливо ответил профессор. – По хоздоговорной тематике в том числе? Миниатюризация спецаппаратуры?

      – Читал. Можете не сомневаться, гражданин Онуфриев, заслуги ваши и вашего коллектива не останутся без справедливого вознаграждения.

      – Лучше выписали бы моим мальчикам пропуск в этот ваш распределитель. Или хотя бы в буфет Смольного. Ну, так зачем вы здесь, гражданин начальник? Если хотите что-то сказать, то могли бы и повесткой вызвать.

      – Сказать-то хочу, гражданин профессор. Пока просто сказать. Ваша деятельность в последнее время вызывает много вопросов.

      – Так задавайте и не тратьте даром моего времени, коль уж своего вам не жалко!

      Однако задиристый тон профессора «Петрова» словно бы совершенно не задевал.

      – Руководство поручило мне поговорить с вами со всеми. Да-да. Никто никого никуда не вызывает, совсем напротив. Даже внука вашего можно не убирать, пусть послушает. И девочка… Юлия Маслакова, не так ли?

      Юльке сделалось ужасно страшно. Куда страшнее, чем в другом потоке.

      – Что вам до девочки, молодой человек? – холодно осведомилась Мария Владимировна.

      – Абсолютно ничего, гражданочка. Ну так вот, деятельность вашей группы вызывает всё больше вопросов. Нет-нет, гражданин Никаноров тут ни при чём. Он, как известно, трудится теперь вообще в другом месте. Нам очень бы хотелось получить принципиальные схемы вашей установки, граждане.

      – Вы долго нас «слушали» во всех диапазонах, на всех длинах волн и убедились наконец, что мы не передаём ни в какие «заграничные центры» никакой информации, так, полковник? А поскольку и тридцать третий, и тридцать седьмой, и даже сорок девятый давно уже прошли, высосать «шпионскую группу» из пальца вам уже не позволило начальство, да, Иван Сергеевич? Никаких аппаратов у меня на даче вы не нашли, дома тоже. Стали пытаться исследовать этот, верно? А он ничего никуда не передаёт, никакой «дальней связи», что бы там ни утверждал бедный Сережа Никаноров. И вы оказались в тупике, любезнейший полковник – «Петров»? Ни у кого из моих учеников нет родственников за границей, никто не был на оккупированной территории, в плену, на работах в Германии, никто не замешан в этих глупостях «диссидентства», никто «вражьи голоса» не слушает, «самиздата» не имеет, не распространяет, не занимается спекуляцией, не извлекает нетрудовые доходы, не…

      – Достаточно, – спокойно прервал его полковник. – Мы хотим понять, чем вы тут занимаетесь, граждане. За государственный счёт, между прочим.

      – Вновь спрошу: отчёты и практические демонстрации наших разработок, доклады