Александровские Кадеты. Смута. Том 2. Ник Перумов

схем. У нас очередные отчёты на носу, да и хоздоговорную тематику никто не отменял.

      Полковник Петров постоял, молча глядя на профессора. Николай Михайлович заложил руку за борт пиджака, гордо выпрямился.

      – Зачем вам это всем? – наконец пожал плечами «Петров». – Неприятностей захотелось?

      – Каких таких «неприятностей»? Мы честные советские люди. Работаем. На ударной трудовой вахте, так сказать. А вы тут являетесь, мешаете научному поиску.

      Полковник усмехнулся.

      – На ударной трудовой вахте? Советские люди? Да на вас только глянешь – сразу беляк виден!

      – Беляк – это заяц, уважаемый. А во мне с супругой моей видите вы, увы, исчезающую породу людей, гимназией воспитанных. Короче говоря, гражданин начальник, будьте так добры, принесите нам приказ.

      – Что ж, принесу, – пожал плечами «Петров». – А вы, граждане Черкашин, Северов и Туроверов… вы подумайте над своими перспективами. Уверяю вас, в иных лабораториях вы сможете добиться куда большего.

      – Спасибо, гражданин начальник, но нам и тут нравится.

      Полковник вновь пожал плечами.

      – Ждите официального распоряжения. За подписью директора.

      Развернулся по-военному чётко, выполнил команду «кру-гом!» – и исчез.

      – Ну и зачем ты дразнил гусей?! – сердилась Мария Владимировна по пути домой.

      – Не «гусей», Мурочка, а всего лишь одного гуся. – Николай Михайлович пребывал в отличном расположении духа.

      – Он же и впрямь может устроить нам неприятности.

      – Неприятности? Чепуха, дорогая моя. Схему мы ему представим, честь по чести, доволен будет. Ручаюсь, целый их институт будет в ней о-очень долго разбираться.

      – Но в конце концов они в ней разберутся.

      – Именно, Мура. Разберутся.

      – И?

      – И теперь у нас есть Юля. «Чувствующая». Которая умеет открывать путь куда лучше наших машин.

      – И ты думаешь… –   Мария Владимировна вдруг сделалась очень-очень спокойна и серьёзна. – Что ждать больше нечего? Даже если кадетам всё удалось – нечего?

      Николай Михайлович смотрел на дорогу, руки его спокойно лежали на руле.

      – Мы много считали, Мурочка. Миша в особенности. Строили модели амальгамирования потоков – всё благодаря Юленьке. Вот уж поистине дар Божий…

      – Не устаю Его хвалить.

      – Так вот, по новым данным… мы эффекта можем и не дождаться. Или дождаться, но в совершенно не том виде, как нам казалось…

      Юлька сжалась на заднем сиденье «Волги». От слов профессора и в самом деле повеяло вдруг тем самым «холодом» из книг.

      – А это значит, что…

      – Да. – Николай Михайлович был спокоен и твёрд. – Мы это с тобой обсуждали, Мурочка.

      Бабушка кивнула. И тоже сделалась вдруг словно ледяная, замерла, прикрыв глаза.

      – Хоть сколько-то поживём по-людски.

      – Да мы и так с тобой неплохо живём. – Бабушка по-прежнему не открывала глаз. – Но ты прав.