Затворники. Кэти Хэйс

совещаниями, вынужденной атмосферой близости на командных тренингах. Академическая работа избавила меня от всего этого. И за это я была признательна.

      К приходу Патрика я пробралась в хранилище, раздвинув два стеллажа достаточно широко, чтобы можно было протиснуться между ними. Мне оставалось надеяться, что нужная мне книга не окажется на нижней полке, так как я не оставила достаточно места, чтобы наклониться. Я услышала его шаги, прежде чем увидела, как он прошел мимо щели в торце стеллажа, словно привидение. Затем приостановился и вернулся к тому месту, где я стояла.

      – Кажется, там слишком тесно, – сказал Патрик, тяжело положив ладонь на рукоятку. Стеллажи сдвинулись. Всего на волосок, но я инстинктивно подняла руку, чтобы упереться в полку. Тесные пространства вызывали у меня клаустрофобию, и от того, что я оказалась в этой тесноте, в то время как Патрик стоял на открытом месте, мое сердце забилось прямо в горле.

      – Я не собираюсь придавить вас, Энн, – засмеялся он. – Я видел журнал регистрации. Решили поработать с утра пораньше?

      – Не могла уснуть, – сказала я, взяла с полки нужный мне том и выскочила из тесного пространства между стеллажей обратно к тележке, которую я наполняла книгами.

      Патрик провел пальцем по названиям.

      – Очень хорошая подборка; вы славно потрудились, скомпоновав ее.

      Я прижала книгу к груди, смущенная тем, как быстро волнение, испытанное мною между двух стеллажей, переросло в восторг. Мне отчаянно хотелось угодить Патрику, настолько, что я буквально замирала от его слов, от его похвалы за то, как я провожу исследования. Как будто все эти книги были для него и мой ранний приход на работу тоже; я чувствовала, как на моих щеках вспыхивает жаркий румянец.

      – Скажите, Энн, – произнес Патрик, читая последнее название, – Ричард говорил с вами о гадательных практиках Италии эпохи Раннего Возрождения?

      Я хорошо знала, какую важную роль как минимум один вид гадания – астрология – играл в эпоху Возрождения. Астрология определяла как мелкие решения – например, когда брить бороду или принимать ванну, так и крупные – например, когда идти на войну. Аристократы и римские папы верили, что их расписные потолки – известные сегодня как небесные своды, украшенные созвездиями и знаками зодиака, – могут оказывать на судьбу такое же влияние, как и настоящие звезды. В Венеции я даже некоторое время занималась геомантией – городским обычаем использовать брошенную горсть земли для предсказания будущего. При дворах эпохи Возрождения любили магию и оккультные практики и на удивление ловко умели вписывать их в христианское мировоззрение. Линграф, как я поняла, питал слабость к этой теме, романтический и причудливый интерес, который я всегда относила на счет личных пристрастий, а не академической взыскательности. И в какой-то степени он поощрял этот интерес во мне, а я пестовала и лелеяла это пристрастие.

      – Говорил, – признала я. – Но Линграф никогда не стремился