Мастер ножей. Ян Бадевский

перевертневых. Дружинники Турма обернулись кто в волка, кто в медведя и принялись за дело. То были странные звери. Было в них и животное и человеческое начало. Некоторые оборачивались не полностью, стояли на задних лапах, а в передних держали мечи и кастеты. Двигались очень быстро, рвали глотки в прыжках. А прыжками могли покрыть полкомнаты.

      Я втянул ноздрями воздух.

      Пахло душистым чаем.

      – Скоро закипит? – спросил Вестас.

      – Почти готово.

      Трибор умолк. Некоторое время тишину нарушала лишь булькающая в котелке жидкость.

      – И что дальше? – не выдержал Вестас.

      – Вы ж не слушаете.

      – Слушаем, – заверил я. – Продолжай.

      – А что продолжать, – кряхтя, Трибор расположился поудобнее на своём насесте. – Перебили нас. Почти всех.

      – Но ты же здесь, – напомнил я.

      – Это не моя заслуга, – отмахнулся десятник. – Нас выручил Свенельд. Он разбудил вождя и тот положил конец безобразию.

      – Как? – вырвалось у Вестаса.

      – Обернулся вепрем. И пригвоздил к стене Вулкара. Клыками. Остальным велел разойтись.

      И ему подчинились. Из всей свиты Свенельда в то утро выжили лишь Готвиг Бычья Шея, Трибор и ещё несколько опытных ветеранов.

      Свадьбу назначили на День Полных Лун. С наступлением сумерек Свенельд, его невеста и Турм с приближёнными покинули город, двинулись на капище. Что там происходило – никому не ведомо. А только вернулась процессия со Свенельдом на носилках. Княжеский сын был весь в крови, но дышал. Он жив, сказал Готвиг. Это инициация, таков их обычай.

      – Инициация? – переспросил Вестас.

      – Да, – кивнул Трибор. – Это когда тебя кусает перевертень. И ты становишься одним из них.

      Вестас поморщился.

      Чай уже вовсю кипит. Я снимаю котелок с огня, беру половник и разливаю очередную порцию отвара по кружкам. Котелок ставлю на траву. Подальше от огня и летящего пепла.

      Три дня Свенельд лежал без движения в своих покоях. Рядом с ним неотлучно сидела Гвенед, дочь Турма. Порой тело молодого князя содрогалось, выгибалось дугой и вновь расслаблялось. У изголовья его постели стоял каменный тотем Клана Вепря – древнего рода болотных вождей. На четвёртый день Свенельд открыл глаза. Он уже не был человеком.

      – Мы несли службу в Мерфе ещё год, – Трибор поднес кружку к губам. Подул на отвар. Сделал глоток. – Свадьба, как и было назначено, состоялась при полных лунах. Вот только Свенельд, едва став частью Клана Вепря, отдалился от нас. Мы были изгоями, чужаками. Жили среди существ, которых и людьми-то не назовёшь.

      Он умолк.

      Спустя мгновение продолжил:

      – В конце следующего лета Готвиг подошёл к Свенельду и попросил отпустить нас в Крумск.

      – Он согласился? – спросил Вестас.

      – Да, – Трибор вздохнул. – Легко.

      – А что с войной? – вступил я в разговор. – Вы победили? Турм исполнил обещание?

      Трибор кивнул.

      – Болота сражались под нашими знамёнами.