Мой дом – бесконечность. Дмитрий Владимирович Щедровицкий

король, —

      Сколько листьев! Сколько…

      1976

Позднее

      Все волненья обмелели,

      Забывается недавнее.

      Словно постоялец в теле,

      Суетой душа не сдавлена.

      Думал: в ум стучится гибель,

      Это лето – не во сне ж его

      Мир летящий залпом выпил,

      Чтобы стать снежнее снежного?

      Расцветали, опадали,

      Созревали, чтобы выстелить

      Путь белеющих сандалий,

      Проложить смертями чистыми —

      Тем, сходящим свыше, тропы,

      Чьи ступни не свыклись с трением,

      И они прошлись для пробы

      По снежинкам, как по терниям,

      И поют: «Мы тоже снимем

      Угол с высохшими розами

      В помещенье этом зимнем

      С облетевшими вопросами…»

      1976

* * *

      Снова лампа зажжена,

      Ждешь любви и сил прилива,

      Как в родные времена —

      Под ночной немой оливой,

      Где лампада боязливо

      Гасла с приближеньем сна.

      Это ты? А если нет —

      Отчего же так похожи

      Мысли грушевая кожа,

      Чувства персиковый цвет?

      Почему приходит то же

      Слово через сотни лет?

      Это ты? А если да —

      Я люблю тебя, как раньше,

      И меня твой стих звенящий

      Увлекает, как вода,

      Сквозь смертельных бедствий чащи —

      Вот на этот луч, сюда.

      1976

      III. Из книги «Осенний поезд» (1977 – 1980)

Ночная Польша

      Там встречный – в сутане

      Иль форме парадной,

      На санках катанье

      С горы безвозвратной,

      В беззвездную полость

      Нависшего рва

      Бил утренний колос —

      И день созревал.

      Но ищешь иное —

      И видишь лишь ночи,

      Где лист жестяной

      Февралем исколочен,

      Где будущих пагуб

      (Горят адреса) —

      Что зреющих ягод

      В июльских лесах…

      Идет – мостовой ли,

      Белеющей кроной —

      Творенье живое

      Сквозь мир похоронный,

      И в этой фигуре

      Меж тлеющих лип —

      Не двери, а бури

      Замкнувшейся – скрип.

      Соборно и твердо

      Лицо, словно город —

      Старинного рода

      Последний аккорд.

      О Вы, незнакомка

      Во мраке до пят,

      Безжалостно-громко

      В Ваш дом постучат.

      Там жертвенный опыт

      Пьешь уксусом с губки,

      Там ангелов шепот,

      Хрустальные кубки

      Для крови… Ты помнишь? —

      Рожденья звезда.

      И польская полночь

      Возносит туда…

      1977

* * *

      Ищет галка оттаявший грош,

      Свищет поле на сотни ладов,

      Города окунаются в дождь,

      Очищаются от холодов,

      Скоро снова меня поведешь

      По дороге без слов и следов…

      И китайских садов фонари —

      Сизари за окном у меня,

      Но зажги свой закат,