Царский выбор. Елена Степанян

(кивая). Ну-ну.

      Ерошка. Живет он в той же усадьбе, в отдельном доме. В доме том подвал. А в подвале окошки вровень с землей, вот там они и молятся по-своему, еретики эти. Встанут в кружок на колени, руки над головой поднимут – и молятся. А я на землю лег и в окошко подсмотрел.

      Морозов (в полном недоумении). У них там что, церковь в подвале?

      Стефан (приходя на помощь Ерошке). Сейчас я тебе разъясню, Борис Иванович. Совершается общая молитва вне церкви, без икон, без крестного знамения (доносчик кивает на все это), втайне от властей.

      Морозов (в ужасе). И князь тоже в их молитвах участвует?

      Ерошка. Нет-нет, князя я с ними никогда не видел. В подвале в этом. Но однажды он заходил и беседовал с одним. Такой с большущей бородой, которого они больше всех почитают.

      Морозов. И за что же они его почитают?

      Ерошка. Да он, как будто бы, невесть сколько лет живет и не помирает. И пройти может где угодно. Хоть по воде, хоть сквозь стену.

      Кузьма (в полном изумлении). Неужто сам Михайло Иванов?

      Ерошка. Да, Михайлой Ивановичем его зовут.

      Стефан. Ты что, слышал о нем, Кузьма Кузьмич?

      Кузьма. Об этом Михайле, отче Стефан, слышали еще в царствование Василия Иоанновича. Да редко кто верил в него, чаще все это баснями считали. (К Ерошке) Так ты его видел живьем?

      Тот испуганно кивает.

      Морозов. Так сколько же ему лет?

      Протопоп тот же вопрос повторяет беззвучно.

      Кузьма (весело). Вот сами и считайте, я на его крестинах не был.

      Морозов. А остальные что? Тоже по воде ходят? Откуда они берутся и куда деваются?

      Ерошка (в замешательстве). Ну… я… Иной раз кто-нибудь так у Трофима и стоит, а другие еще где-то стоят… Сойдутся, а потом расходятся…

      Кузьма. А что ж ты за ними не проследил?

      Ерошка (в еще большем замешательстве). Да я хотел… Да это все равно без толку. Они, как выходят за ворота, так будто растворяются. Я сам слышал, как один хвалился, что может невидимым пройти, а другие посмеивались и говорили, что очень даже можно, если очень нужно.

      Кузьма прохаживается по комнате, выразительно переглядываясь с Морозовым.

      Кузьма. Ну хорошо, а сейчас кто-нибудь из них стоит у Трофима? (Ерошка отрицательно мотает головой.) А давно они на молитву свою еретическую сходились? (Ерошка молчит.) Что не отвечаешь? Давно, значит. А теперь их и вовсе нет, разлетелись пташки. Так почему же ты, когда надо, не донес? Чего ждал? Ждал, пока Трофим Игнатьич тебя за воровство выгонит?

      Ерошка ударяет головой об пол.

      Кузьма (выглядывая за дверь). Кликни сюда Лавруху! Пусть он возьмет этого и выведет его через Боровицкие ворота.

      Кузьма выпроваживает Ерошку.

      Стефан. Кузьма Кузьмич, что ж ты не спросил, где его потом искать? Он ведь еще понадобится.

      Кузьма. Нет, отче Стефан, он уже больше не понадобится. (Протопоп хмурится. Кузьма продолжает двусмысленно.) Мы и так уже все, что надо, знаем про все эти дела и про честного Трофима Игнатьевича.

      Морозов сидит крайне недовольный, барабанит пальцами по столу.

      Кузьма.