Асафетида. Максим Николаев

сунул в сетку на спинке сиденья перед собой. Словно сама собой, эта газета появлялась в почтовых ящиках нашего подъезда с никому не интересной периодичностью. В ней печатали рекламу БАДов, рецепты народной медицины, заговоры, биоритмы, гороскопы и прочую лженауку.

      «Целебное удовольствие». Так называлась статья, которую от нечего делать я принялся изучать глазами, вытянув вперед шею в автобусном кресле. Статья была про секс, который, как убеждал читателя автор, неспроста называют «любовным таинством». «Арии, наши общие с индусами предки, верили, что сексуальная энергия имеет божественное происхождение. До наших дней в Индии сохранился культ священных лингамов, статуй в виде фаллоса, которым верующие приписывают различные мистические свойства. Наши сегодняшние обелиски и сте- (на этом месте текст прерывался сгибом, я достал из сетки и развернул газету) лы также имеют фаллическое происхождение. Подобия лингамов рубили и древние русы. Такая статуя носила название «гоило», происходящее от старинного глагола «гоить», значение которого – «давать», «дарить жизнь», но еще «излечивать», «исцелять». 

      Мужской половой член наши предки называли «уд». От этого корня происходит современное слово «удовольствие». В древности «удовольствием» назывался оргазм, и только со временем так стали обозначать любое приятное ощущение. Согласно религии древних русов во время «удовольствия», то есть семяизвержения, открывается граница между мирами, для того чтобы душа будущего ребенка из потусторонней нави могла перейти в телесный мир, называемый явью. Задолго до принятия христианства славяне верили, что человек начинает свою земную жизнь с момента зачатия и наказывали за аборт как за убийство сородича – крупным денежным штрафом». Под статьей стояла подпись, похожая на псевдоним, – «проф. Ф. К. Правдин».

      – Про границу между мирами прочли? – вдруг спросил Николай.

      Я не придумал, как получше сострить, и просто угукнул в ответ.

      Пока доехали до Пскова, я еще дважды засыпал и просыпался с криком. Снаружи совсем стемнело. Автобус распахнул двери на платформе для пригородных рейсов. Мы выбрались не спеша, пропустив вперед всех, кроме столетней старушки с тросточкой, которой Точкин, успевший забежать вперед, помог слезть на перрон со ступеней.

      Вокзал, даже если он расположен в центре, это всегда окраина. Неподалеку от посадочных платформ о политике спорят таксисты-бомбилы, и о чем-то личном – торговец фруктами и торговка пирожками с алюминиевым, как в школьной столовке, лотком. Цыганка торгует с рук «золотом».

      Городской транспорт на автовокзал не ходит – нам нужно идти к железнодорожному. Два вокзала разделяет парк с тусклыми винтажными фонариками. Когда мы миновали его и оказались перед «царской» часовней, Точкин мелко перекрестился. Вытянутая вверх постройка с таким же непропорциональным куполком не так давно появилась перед зданием ж/д вокзала в память об императоре Николае II, который 2 марта 1917 года по старому стилю подписал отречение от престола на Псковской