Туда, где кончается Лес. Лада Монк

десятка картин со всех концов света,

      Ящик с книжками своего доктора,

      Прекрасную статую молодой женщины в тиаре,

      Шесть флаконов духов, лучшей хны и цветочных масел,

      Целый сундук целебных трав,

      Самоцветы и обломки сталагмитов белеющих на горизонте гор,

      Кожаную сумку в вышивке и лентах, заполненную персиковым жемчугом,

      Настоящий фарфоровый сервиз, достойный принцессы Камиллы,

      В котором сахарница забита по самую крышку шоколадными конфетами,

      И огромный глобус со всеми континентами и островами!

      Тогда мне стало любопытно, что готов второй мой знакомый пират отдать за «Черный Макропод»,

      В три прыжка одолев извилистую дорожку на песке,

      Я оказался напротив Варфоломея,

      Капитана и деспота команды «Гексамитоза»,

      Компенсирующего отсутствие внешней и внутренней красоты

      Дорогими сюртуками в золотых шнурах и фестонах,

      А потому похожего на громадную дворцовую люстру

      В кровавых бликах шрамов по телу и по лицу.

      Замахал я шляпой, приветствуя пиратского капитана,

      Едва не заставившего меня однажды по доске пройтись в пасть акулам.

      Закричал я ему приветливо и со всей любовью:

      «Любезный Варфоломей, треклятая колючка морского ежа,

      Заставляющая гнить плоть, в которую она вонзается!

      Как я рад лицезреть тебя на этом скверном берегу,

      А не в брюхе кита или в некрологе из книги архивариуса!

      Варфоломей, дружище, вот тебе пара пожеланий удачи

      И недолгой доброй дороги:

      Чтоб тебя разорвал каждый встречный ветер,

      Чтоб тебя укусила каждая из встреченных тобою пираний!»

      Кусавший губы капитан приподнял ободком подзорной трубы мой подбородок

      И стал рассматривать мое лицо, пытаясь вспомнить,

      В какой части карты мира пересекались наши пути.

      Я назвал ему не свое имя, а имя своей старой шпаги,

      Он вспомнил меня и рассмеялся.

      Варфоломей пообещал угостить меня вином с ядом, кислотой и молотыми рыбьими костями.

      Итак, штиль мне во все паруса, мы обменялись любезностями.

      Когда я спросил этого негодяя о том, что он готов предложить корабелу,

      Капитан отвечал мне правдиво,

      Поглядывая на Вальтера и чванно задирая голову да повышая голос,

      Если тот тоже обращал к нам взор.

      Варфоломей надеялся забраться на марс «Черного Макропода»,

      Предложив корабельщику

      Двенадцать плененных в южных морях русалок,

      Кипу серебристых тюленьих шкур, блестящих на свету снегом, инеем и вечной мерзлотой,

      Своего ручного красного осьминога,

      Клетку, полную говорящих и гораздых на разные шутки попугаев всех цветов и видов,

      Шкатулку из бивня нарвала,

      Два проклятых клинка, которых нельзя касаться голыми руками,

      Попавшего в сети серого китенка,

      Чучело