Бывший. Игра на поражение. Лина Коваль

Прохорова он откуда знает?!

      Округляю глаза, потому как удивлена, что Адриан в курсе кому именно помешал своими амбициями.

      – С Прохором они друзья. Посещают вместе один закрытый сигарный клуб.

      – Что именно ты должна была сделать? – впивается взглядом в моё лицо.

      Тяжело вздыхаю.

      – Ничего особенного. Просто взять интервью… хмм… приватное, – краснею.

      Адриан грязно усмехается и кивает на подол из полотенца.

      – Получается, я рано тебя остановил? Дождался чего-то и более приватного?! Может, нацепим твою бутафорию и повторим?

      – Получается… – шиплю, – закатай губу. Спать с тобой я не собиралась.

      Он смеётся так, словно снова поймал меня на ту же удочку и выжал хоть какие-то эмоции.

      – Что тогда входит в слово «приватное»? – снова становится серьёзным.

      – Мне надо было расспросить у тебя по старой дружбе… зачем ты ввязываешься в покупку Артели, что ты собираешься делать с новым бизнесом и предоставить запись нашей беседы Анатолию Аркадьевичу.

      – Что тебе за это обещали?!

      – Не твоё дело, – взрываюсь.

      – Очередное повышение?! Ну? – зловеще играет скулами.

      – Прайм-тайм пять дней в неделю, – отвечаю, потупляя взгляд в пол.

      – И как я сразу не догадался, – язвительно цокает Макрис.

      Поднимаю глаза, и мы смотрим друг на друга в упор. Слишком много раз он упрекал меня в избыточной любви к моему ремеслу, чтобы это забыть.

      – Скажешь своему начальнику, что нам с тобой здесь не до разговоров было, поняла? – давит он, поразмыслив.

      Нет! Это немыслимо!

      – Лучше скажу, что у тебя ранняя деменция и ты слово к слову прицепить не можешь. И, вообще, с чего вдруг я должна тебя слушаться?! Я здесь причём?! Разбирайтесь сами!

      Вскакиваю с места. Ледяной паркет приятно холодит ступни, это отрезвляет.

      – Где моя одежда? – спрашиваю, развязывая узел на полотенце прямо перед его носом.

      Мощный кадык на секунду вздрагивает, а его хозяин кивает в сторону кресла у барной стойки.

      Дефилирующей походкой иду к нему. В животе становится тесно, неудовлетворённость максимальная! Раздражаюсь.

      – Мне на ваши войнушки – всё равно, – огрызаюсь, перекидывая волосы на одно плечо. – Развели «Бандитский Петербург», понимаете ли. Криминальные авторитеты, золотоискатели, артели, – оцарапывая кожу быстро натягиваю трусы и тянусь к лифчику.

      Застегнув его, наконец-то разворачиваюсь к ошарашенному Макрису.

      – Я работать хочу. Ясно тебе? – гневно выговариваю, устремляя в него указательный палец.

      – На всю жизнь запомнил, – хрипло произносит Адриан, опуская голову набок и изучая пирсинг в моём пупке.

      На секунду зависаю на том, как красиво ложится свет от окна на мужественное лицо когда-то любимого мной мужчины, а затем удовлетворённо киваю и тянусь к платью.

      – Поэтому, идите все в жопу, мальчики, – распаляюсь окончательно и кака только просовываю голову в платье, снова оказываюсь в плотном кольце мужских рук, которые больно стискивают плечи.

      Воздух