Бывший. Игра на поражение. Лина Коваль

на боль, страхи, порою лень…

      – Ты мьеня злишь, Вера, – слышу бесчувственный голос за спиной.

      – Да пошел ты, – шиплю я сквозь зубы и стягиваю платье через голову.

      Кидаю тонкую тряпку Адриану в лицо.

      – Белье тоже снимай, – ловко увернувшись, требует он.

      Я завожу руки назад, чтобы расстегнуть черный лиф, а затем стягиваю трусики. Дышу часто. Кожа покрывается мурашками. До чего абсурдная и унизительная ситуация!

      Адриан медленно обводит глазами высокую грудь, заостренные соски, опускается к талии… промежности… Инстинктивно хочется прикрыться, но я терплю.

      – Волосы.

      – Что? – недоумеваю.

      – Подними их наверх и повернись.

      – Старый извращенец, – цежу себе под нос.

      Без всякого намека на сексуальность привстаю на носочки и разворачиваюсь.

      Спину и ягодицы окатывает холодом.

      – Отлично. Прикройся. – В меня прилетает белоснежное полотенце. – Жду тебя в гостиной.

      Глава 4

      Вера

      – Выпьешь? – предлагает Адриан, когда я прохожу в гостиную и усаживаюсь в центр дивана.

      – С тобой? – морщусь, как от чего-то испорченного и откидываюсь на мягкие подушки, поправляю короткое полотенце на бёдрах. – Нет, спасибо!

      Мою одежду он прихватил, выходя из ванной.

      Думает, я не понимаю, что хочет максимально высадить меня из зоны комфорта. Думает, я дура, как все его малолетки.

      Методы психологического манипулирования прекрасно мне знакомы, потому что я профессионал, а уметь расположить к себе человека – это одна из первейших моих задач.

      К тому же прекрасно знаю, что у меня отличная фигура. Сексуальная, с изгибами и соблазнительными округлостями. Поэтому совершенно не собираюсь комплексовать из-за того, что два года спустя сижу перед Адрианом Макрисом без трусов.

      В конце концов, пусть он переживает и дёргается!

      Бросаю на него взгляд исподлобья и, гордо вскинув подбородок, наблюдаю, как мужчина усаживается в кожаное кресло напротив. Вальяжно закидывает ногу на ногу и иронично потирает заросший густой щетиной подбородок.

      Тихо посмеивается и низко произносит:

      – Ты похожа на петуха. Сейчас заклюёшь меня и закукарекаешь.

      – Мне всё равно, что ты думаешь, – невозмутимо отвечаю, складывая руки на груди.

      Взгляд зелёных глаз перемещается туда же.

      «Не кльюнет он». Усмехаюсь.

      Такой же мужик, как и все, уговариваю себя. Не хуже и не лучше.

      Ну, ладно-ладно, справедливости ради хочу заметить, что внешность незаурядная. И руки… такие рельефные, с тугими венами, мужские!

      Черт. Ёрзаю.

      Но у Олежки моего не хуже.

      Внутри меня Вера-зануда закатывает глаза: «Твоего?! Олежки?! Серьёзно? Вы только начали встречаться, а ты уже целовалась с другим. Может, не стоит портить жизнь классному мужику?»

      «Цыц» – наступаю на свою самую сварливую сущность и как следует ментально притаптываю.

      Это