Революция. Артуро Перес-Реверте

а подстегивал и звал вперед. Нечто подобное ему приходилось читать в романах и в описаниях путешествий, но он и представить себе не мог, что переживет это наяву. Сейчас он будто парил во времени и пространстве, перестал понимать смысл и значение прошлого и будущего, утратил осознание их важности, обретя взамен диковинное спокойствие, словно порожденное действием мягкого наркотика. Быть может, таков и есть мой истинный характер, отметил он с удивлением. Мое призвание. Мое желание жить в приключении, которое происходит в бесконечно длящемся настоящем. А я до сих пор этого и не знал.

      Он почувствовал запах хорошего табака, шорох ткани у себя за спиной, стук сапог по дощатому полу и, обернувшись, едва узнал в полутьме Диану Палмер. Американка остановилась рядом: Мартин разглядел, что волосы у нее распущены и покрыты шерстяной косынкой. В пальцах мерцал огонек сигары.

      – Какой необычный город, – пробормотала она.

      Сказано это было не Мартину, а как бы про себя. И он ничего не ответил. Созерцая красные точки костров, оба молчали.

      – Ну, как ваш номер? – наконец осведомился он.

      – А-а, прекрасный. Чуть поменьше вашего, но вполне достаточный. Ваш приятель Пабло расстарался.

      Снова повисло молчание. Вдалеке вместе с последним гитарным перебором замирала песня.

      – В котором часу отправляетесь на юг?

      – Кто? – почти удивился Мартин.

      – Не валяйте дурака. Вы и те, кому поручен федеральный эшелон.

      Он снова взглянул на нее. На этот раз недоверчиво.

      – Что вам известно об этом?

      – Достаточно. Узнавать – это часть моей работы. И я попросила отправить меня с вами.

      – Вряд ли вам разрешат. Это ведь…

      – Не будьте столь категоричны, – перебила она не без яду. – Днем я обратилась к сеньору Мадеро, и он сказал «может быть».

      Мартин обдумал услышанное. И решил: «Да мне-то что?»

      – Выходим мы рано, на рассвете.

      – Тому Логану поручено оповестить меня, если разрешение будет получено вовремя.

      – А если не будет?

      – Значит, останусь здесь, займусь другими делами. Материала у меня довольно.

      – А вы уже отправили репортаж в свою газету?

      – Да, еще днем, из Эль-Пасо. Под заголовком «Революционеры берут Сьюдад-Хуарес».

      Огонек разгорался, когда она подносила сигару к губам. Не нравятся мне курящие женщины, подумал Мартин. Порядочная дама никогда не станет курить. Курят авантюристки и женщины легкого поведения.

      – А вы не курите? – спросила она, будто прочитав его мысли.

      – Не люблю.

      – Правильно делаете. Зубы всегда будут белые и красивые.

      Мартин мысленно поморщился, на миг представив, как целует ее и чувствует табачный перегар. Полутьма скрывала лицо Дианы, но он вспомнил соблазнительность ее губ, которой не мешал, а может, и способствовал их твердый очерк. Эту жесткую складку, эту обескураживающую строгость, столь несвойственную другим знакомым ему женщинам.

      Раскаленный уголек