Революция. Артуро Перес-Реверте

меня в своих статьях.

      – Кажется, она умеет добиваться своего.

      – Четыре дня назад она явилась в главный штаб со своим всегдашним видом королевы, совершающей официальный визит, и с рекомендательными письмами. Ну и этот щеголеватый недомерок тотчас согласился.

      – Какой недомерок?

      – Мадеро же! Самый главный. А меня, как единственного американца, приставили ее сопровождать, охранять и прочее. Мило, правда? Все почему-то уверились, что, раз мы соотечественники, а она женщина, приставленный будет вести себя как пристало джентльмену.

      – И ты ведешь? И не пристаешь?

      – К кому? Куда?

      – Себя! К ней!

      – А-а, ты вот о чем… – Логан немного подумал. – Джентльменство, дружище, – понятие относительное. А о прочем спроси ее самое, когда проснется.

      Мартин взглянул на спящую Диану.

      – Диковато, конечно, видеть тут женщину… Иностранку, я хочу сказать.

      – Ну, эта женщина – особого сорта. Она трудностей не боится, привыкла колесить по свету и свои проблемы решать сама. Мисс Палмер, могу тебя заверить, не из монастырского пансиона вчера вышла.

      – В любом случае это дело требует отваги, – с сомнением сказал Мартин. – Она ведь рискует нарваться на…

      И осекся, не уточнив, что именно имел в виду. От картин, возникших в его воображении, он смутился.

      – Это да, – убежденно согласился Логан. – Этим рискует. И многим другим тоже.

      И замолчал, словно оценивая только что сказанное, а потом снова раскатился ехидным смешком, который Мартину слышать было почему-то неприятно:

      – А ведь она недурна, согласись? Сухопарая, долговязая, но совсем даже недурна. Я был бы не против, чтоб она рискнула со мной.

      Он открыл кожух подрывной машины – «Сименс-Хальске» в приличном состоянии, накануне захваченной у федералов, – подсоединил провода и повернул ключ, приводя в движение механизм. Триста метров телефонного кабеля вились по пересохшему дну оврага и были прикреплены к четырем зарядам динамита, установленным на центральных опорах моста.

      – Готово, – сказал Мартин.

      Он снял шляпу, рукавом утер пот со лба. В десять часов утра солнце, уже высоко поднявшееся по бесцветному и безоблачному небу, жгло остервенело; люди растирали в мокрых от пота ладонях землю, чтобы приклады не скользили; все короче делалась и без того скудная тень от нескольких высоких акаций, где в ветвях суетились сороки.

      – Ну, дай нам Бог удачи, – ответил Хеновево Гарса.

      Стоя на коленях, он очень внимательно всматривался в стальные и деревянные конструкции моста, в доступный взгляду отрезок железнодорожного полотна. В полукилометре позади майора прятался за склоном холма поезд, доставивший их сюда.

      – Слышен уже, – добавил Гарса через мгновение.

      Теперь и Мартин различил стук колес по стыкам и пыхтение, доносившиеся с другого конца котловины – приблизительно оттуда, где меж холмов уже начинал стелиться шлейф черного дыма.

      – Чуточку еще выжди, пусть на подъем пойдет, –