Тысяча ударов сердца. Кира Касс

отца, как бы говоривший: действуй, хватит тянуть. Судорожно сглотнув, я расправила плечи:

      – Николас?

      – Тебе нужно перекусить, да? Ты ведь почти ничего не ела за ужином.

      Так он еще и следил за мной?! Невероятно!

      – Нет, спасибо. Отойдем на минутку?

      Николас озадаченно нахмурился, но покорно двинулся за мной в уединенный коридор.

      – Чем могу служить? – сведя брови к переносице, поинтересовался он.

      Испарись, промелькнуло у меня.

      – Сказать по правде, мне очень неловко. Разговор предстоит деликатный. Но, надеюсь, ты не откажешься меня выслушать. – В тот момент я ненавидела собственный голос – безучастный, глухой.

      Однако Николас будто и не заметил, только сдержанно кивнул. Наверное, берег силы.

      На лбу у меня выступила испарина. Как спросить, чтобы не обидеть?

      – Не сочти за оскорбление, но, согласно протоколу, инициатива должна исходить от меня. – Я прочистила горло, выдавливая из себя нужные реплики. – Николас, не окажешь ли честь стать моим мужем? Если нет, я все пойму и не обижусь…

      – Да.

      – Да?

      – Конечно да. В данном случае это самое разумное решение.

      Разумное решение. Только эти два слова и приходят на ум, когда помышляешь о браке. Не дикая страсть, не любовь до гроба, как в романах.

      – Согласна. А сколько радости мы принесем подданным. Они только и ждут, когда мы с Эскалом обзаведемся семьями.

      – Уверен, наш пример его вдохновит, – поддакнул Николас.

      И вдруг ни с того ни с сего сгреб меня в охапку и поцеловал. Как выяснилось, если человек не способен изобразить улыбку, то и целуется он кошмарно. Два главных события в жизни девушки – предложение и первый поцелуй – обернулись для меня горьким разочарованием.

      – Пора возвращаться. – Николас протянул мне руку. – Надо сообщить его величеству.

      – Непременно. – Я со вздохом последовала с ним в бальный зал.

      Отец выжидательно посмотрел на меня, в его глазах читался немой вопрос. А в моих – безмолвный ответ.

      Неужели он не понимает, что разбил мне сердце? Не понимает, что натворил? Или, того хуже, понимает и намеренно приносит меня в жертву?

      Нет, не верю! Где-то там за суровым фасадом скрывается прежний, заботливый папа.

      Словно почуяв недоброе, Эскал поспешил к нам:

      – Прости за вторжение, кузен Ник, но…

      – Николас, – поправил мой новоиспеченный жених. – Ни в коем случае не Ник. – Он скривился так, словно односложное имя было ниже его достоинства.

      Эскал быстро стер с лица саркастическую ухмылку:

      – Само собой. Николас, позволь похитить у тебя сестру. Мы с ней очень давно не танцевали.

      – Вообще-то, – нахмурился Николас, – у нас очень важная новость…

      – Одну песню потерпит. Идем, Анника. – Эскал увлек меня прочь и, едва мы очутились на безопасном расстоянии, выпалил: – У тебя такой вид, словно ты вот-вот заплачешь. Потерпи хотя бы пару минут.

      – Потерплю.