Судьба засранца. Апполон Клизма

берут у тебя, потому, что у кооператора дешевле.

      – Что-о-о? – физиономия у огромной бабки искри вилась больше, чем от сообщения о жене Горбачёва, – Он чё, охренел, что ли!

      Бабки дружно посмотрели в сторону, где стоял свежевыкрашенный киоск с надписью Кооператив «Цветочек» и немаленькой очередью за цветами.

      – «Цветочек» вонючий, – процедила Огромная бабка сквозь зубы.

      – Он, точно, где-то по чёрному ворует – высказала версию мясокомбинатовская воровка, – Потому и задёшево продаёт.

      – Или дураков обирает, – эту версию высказала обиравшая дураков работница дурдомовской столовой, – у них за копейки что хочешь можно купить. Дураки они, одним словом.

      – Одним, словом, он козёл, – вынесла приговор кооператору Огромная бабка.

      Бабки ещё долго обсуждали кооператора, высказывая также версии, что он ест маленьких детей, пьёт ночами кровь у летучих мышей и т. п., и т. д… Ну а такого маньяка и вампира бабки возненавидели больше, чем жену Горбачева.

      – Спалил бы кто-нибудь его – мечтали они.

      – Кто-нибудь спалит… – пообещала Огромная бабка.

      Пока бабки перемывали косточки кооператору, закончился базарный день. Ни один цветок у Огромной бабки не купили, поэтому все пришлось отправить в помойку(не оставлять же другим, чтобы те продавали этот хлам!). По такому случаю Огромная бабка долго ругала кооператора, армян, милиционера, в конце концов перешла на меня и поставила условие:

      – Спалишь сегодня ночью киоск кооператора – завтра получишь свои документы.

      Я пытался робко возразить, на что Огромная бабка предложила другой вариант:

      – Тогда сдам в психушку.

      Ночью с канистрой керосина я пошёл жечь ненавистный бабкам киоск.

      Фонари не горели, в кустах кто-то шевелился и повизгивал: то ли собаки, то ли парочки. Сердце поёкивало, в животе покручивало … Возле рынка я чуть не наступил на лежавшее на дороге какое-то большое рычащее животное. Я даже вскрикнул и разбудил животное, которое пробурчало:

      – Ну чё спать не даёшь…

      В животе начинало крутить по-настоящему.

      На базаре стояла тьма тьмущая, из которой доносилось позвякивание стаканов.

      – Эй, Сёма, это ты? – донеслось из темноты, – первача принёс?

      Из мрака сначала донёсся ужасающий запах перегара и только потом вырисовалась шатающаяся фигура со стаканом.

      – Ого! Целая канистра! – воскликнула фигура, и из темноты сразу вылезли ещё две разящие перегаром фигуры, протягивая перед собой стаканы.

      – Давай, разливай! – заорали дружно они.

      У меня от такого оборота событий язык отнялся и я не рискнул объяснять что у меня в канистре. Открыв трясущимися руками канистру, я разлил им в стаканы керосин. Грешная троица чокнулась стаканами и вмиг опустошила их.

      – Ох и крепкий первач!!! – воскликнул кто-то из них.

      – Да, клёвый, – оценил керосин другой.

      – А ты,