Судьба засранца. Апполон Клизма

огромная тень… На этом свете я, или на том?

      – А ну, засранец, вставай!

      На том свете такие выражения, по всей видимости, недопустимы. Я понял, что ещё на свете этом.

      Огромная бабка по объёмам сопоставимая с Просдхой Емпистадоровной крепко взяла меня за ухо и подняла с загаженного пола.

      – Ах ты, козёл драный, я сейчас тебя в милицию сдам! Там тебе впендюрят за хулиганство по самое «не могу»! – ругалась бабка.

      От черепно-мозговой травмы, которую только что получил, я плохо соображал, поэтому пришло в голову то, что пришло. Я торжественно извлёк из пиджака свои документы, заботливо уложенные Товарищем в штатском в пакетик, и не менее торжественно вручил их Огромной бабке.

      – Вот, смотрите, – указал я на свой больничный, лежащий на самом верху, – я псих ненормальный, меня в тюрьму сажать нельзя, только в психушку.

      – Ах, в психушку! – воскликнула Огромная бабка, – ну так пошли в психушку!!!

      …и, схватив меня за ухо, поволокла в сторону психбольницы, из которой я только что вырвался.

      Всю дорогу я умолял Огромную бабку не сдавать в психбольницу, но бабка была неумолима, держа как в клещах моё ухо, пока я не расплакался и стал молить её:

      – Тётенька, простите засранца! Я больше не буду! Я на всё согласен! Я даже вам трусы стирать буду!

      …и вдруг, на Огромную бабку это подействовало.

      – Вот что, засранец, – не отпуская моего уха, произнесла она, – а пошли как ко мне домой, там как раз стирки много.

      …и, развернувшись, повела меня, держа за ухо к себе домой.

      – А где документы то мои, – поинтересовался я, когда бабка приволокла к себе домой.

      – В надёжном месте будут, – ответствовала бабка, – отработать документы, надо будет, засранец. А ну, марш трусы стирать!

      Я не умел не то что чужие, но и свои стирать. Когда это поняла бабка, то отстранила от этого грязного дела и заперла меня в грязном чулане с горшком, объяснив:

      – Вот здесь жить будешь.

      На следующее утро бабка выпустила меня, чтобы я вынес в размешенные на дворе удобства свой и её горшок, после чего поставила мне цель:

      – Сейчас на кладбище пойдёшь.

      – ?

      – Цветы подберёшь, которые на могилы нанесли, – объяснила задачу она.

      – ??

      – А я продавать буду.

      И действительно, на кладбище, а после свадеб – возле вечного огня лежали кучи цветов, которые надо было вовремя забрать, пока не забрали другие, которые тоже спешили их продать, пока они совсем не завяли. На кладбище лежали и искусственные, которые, хотя и не вяли, но по их замызганному виду было видно, что их использовали десяток раз. И их тоже надо было собрать. В общем, загрузился я так, что охапку цветов еле приволок. Но на этом мои трудовые обязанности не закончились.

      – А теперь – на базар, – скомандовала бабка.

      Бабка наваливала на меня охапки цветов, так, что я сгибался в три погибели.

      Конвоируя