Когда Богам не всё равно. Варвара Гребенюкова

Ивашку, заметила, что пришел отец, он ни стал подходить, сел на сундук возле порога. Вернула внимание к Захару, он как совёнок сидел и смотрел на меня, с низу, своими зеленючими глазами, – очень красивый парень растёт – подумала я.

      – Скажи ка мне братец, зачем тебе учится нос разбивать?

      – Я буду Малушу защищать и Зоряну.

      Хм, рыцарь у нас растёт.

      – От кого?

      – Так от Груньки же! Батюшка запретил ей девок бить, а она их, где ни кто не видит, хватает и по пылюке, или навозу за косу таскает . А за косу больно же, они и вырваться не могут.

      – И что ты с Груней биться будешь?

      – Ну да. Я же один раз, когда она Малушу на заднем дворе валяла, хотел заступится, а она меня по щипала и посмеялась, говорит – силёнок маловато – а у тебя же тоже силёнок нет, худая, не понятно в чём жизнь держится, а Груньке нос разбила. Научи а?

      Ребёнок наслушался рассказов, даже интонацию передал

      Отец с Преславой переглянулись, отец сидел хмурый, между бровей залегла складка. Я улыбнулась Захару, сложно удержатся, от улыбки при виде такой милой, просящей мордашки, с чертятами в глазах.

      – Научу.

      Захар расплылся в улыбке, но я продолжила.

      – Только не для того чтобы ты с Груней бился, нет в том чести тебе с бабой воевать.

      – Ага! Знаешь, какая она сильная!

      – Знаю. Только не след тебе, чужую жену воспитывать. Дядька Савелий всё слышал, он пусть со своей женой сам решает, как учить, а батюшка запретил ей в усадьбе появляться. Ни кто не обидит больше твоих Заряну и Малушу. А я тебя научу, как слабому, от сильного отбиться, не для Груни, а чтобы наука была. Договор?

      – Договор! – он протянул мне ладошку, и мы скрепили договор рукопожатием – а у вас там боевые монашки были да?

      Я непонимающе посмотрела сначала на Захара, потом на отца, он подозрительно закрыл лицо руками, а плечи его тряслись.

      – Что за боевые монашки?

      – Ну боевые монахи же бывают. Значит и монашки, боевые есть. У них ты научилась да?

      Было невозможно сдерживаться и вокруг прыскал похрюкивающий смех. Мне тоже представилось, как мать настоятельница с постным лицом, тренируется с палкой какому- нибудь- кунг-фу. И я тоже прыснула.

      – Не бывает боевых монахинь Захар!

      К нам подошла Преслава и забрала Ивашку, все начали усаживаться за стол. Встав по своим местам, отец во главе стола, с права семья, с лева подручные, по мере отдаления от главы семьи сидела дворня, там тоже иерархия соблюдалась. Я сидела сразу после Преславы, рядом с отцом сидел Захар . Помолившись, стали есть. На столе стояли лепёшки, жаренные на жиру, видны были прилипшие шкварки, смотрелось, очень аппетитно, в глиняных чашках подали гречневую кашу с мясом, по столу были расставлены разносолы – очень вкусные грибы, огурцы, капуста. За столом все ели молча, без суеты, кто доел не вставал, смиренно ждал, когда поест глава семьи. Я, ждала со всеми, тихо попивая из глиняного, широкого стакана медовый напиток с какими – то не знакомыми специями. Как только отец поднялся, все повторили за ним, перекрестившись начали, расходится.