Хедин, враг мой. Том 2. «…Тот против нас!». Ник Перумов

и подати – но от беды можно было убежать; в конце концов, для малых сих оставалась возможность сдаться. Победителю ведь тоже требуется пить-есть, и желательно получше.

      Неназываемый подобного выхода не оставлял.

      Только всеобщая война. И всеобщие же поражение или победа.

      Целую бездну времени все эти «великие силы» могли враждовать только и исключительно потому, что работали старые заклятия Хедина и Ракота. Клетка сдерживала Неназываемого, хоть и не полностью. Но с козлоногими, по крайней мере, можно было сражаться и побеждать.

      Неназываемого же победить невоз…

      Хедин оборвал себя. Cogito ergo sum, как сказал один мудрец в одном закрытом мире. Гости из Упорядоченного всё равно извлекли его мысли из-под спуда. «Я мыслю, следовательно, я существую». Он, Познавший Тьму, уцелел в непосредственной близи от Неназываемого, возле его сердца, уцелел там, где разрушалось всё остальное.

      Вокруг него собрались души, он сумел притянуть их к себе. Подобное – к подобному?

      И теперь ему, Познавшему Тьму, срочно требовался совершенно новый план. План, где, в отличие от всех остальных, ему предстояло обойтись без громадной части своих заклинаний.

      И не просто «обойтись», а создать новые. Принципиально новые. Позаимствовав кое-что у самого Неназываемого.

      Хедин Познавший Тьму нужен там, за барьером. И он не сможет вырваться отсюда силой или же какими-то из привычных ему заклятий.

      И Хедин Познавший Тьму нужен здесь.

      Здесь, в царстве абсолютной тьмы и разрушения. На истинном Дне Миров, на их кладбище.

      Ибо его долг – собрать все угодившие в эту ловушку души. Все до одной.

      Значит, сказал он себе, предстоит совершить абсолютно, полностью небывалое.

* * *

      Асгард Возрождённый словно бы и не замечал надвигающихся врагов. Его высокие врата были наглухо закрыты, но в остальном – никаких признаков, что крепость Старого Хрофта готовится к отпору. Нигде ни движения, ни шевеления.

      Огненный смерч, которым сделалась Сигрлинн, катился впереди всего войска. Чародейка шла в атаку во главе строя, как и положено предводительнице вольной дружины, не отсиживавшейся за чужими спинами.

      Первыми начали Ночные Всадницы. Откуда-то из их рядов вынесся первый огнешар, даже не огнешар, а словно выплеснутая из чаши струя пламени, вытягивающаяся в длинную нить.

      Она точно ударила в верх стены над воротами; там немедля взвились яростно-алые языки, повалил дым.

      Асгард не ответил.

      За первой огненной атакой последовали другие, и вскоре уже пылал весь верх крепостных стен. Пламя вцепилось и в створки врат, протискивалось в мельчайшие щели, так, что вскоре горел уже весь контур створок.

      Асгард молчал.

      Огненный вихрь, в который обратилась Сигрлинн, первым устремился к воротам, когда створки их внезапно распахнулись, выхаркнув клубящееся пламя, посланное чуть раньше Ночными Всадницами.

      Но волшебница