Похвальное слово Бахусу, или Верстовые столбы бродячего живописца. Книга четвёртая. Евгений Иванович Пинаев

начал: «Что, мужики, в зобу дыханье спёрло?»

      – Да брось ты вякать! – сказал я.

      – Конечно спёрло, – ответил Родинович. – Лишь бы тебя, штурман, понос не прохватил.

      Началась перебранка. И тогда я крикнул, ткнув перед собой пальцем:

      – Глянь-ка, кто-то на лисапете едет!

      Головы разом повернулись, как подсолнухи: где?!

      Когда парни, сконфуженно, посмеялись, я спросил, есть ли новости от кочегаров?

      – Я было сунулся к ним, но Козюра меня попёр, – ответил Гусев. – По-моему, у них дело идёт на лад. В другую дыру Васенков полез. Наверняка заканчивают. А виндзейли, Мишка, так дуют, что аж трясутся. Соображаю, что они оченно подмогли.

      Мы сбились в кучу, чтобы было теплее. Мы сидели не на самóй корме, а прятались за горловиной трюма, где дуло изрядно и поливало тоже. На самóй корме торчала небольшая рубочка, но вокруг неё был заведён буксирный трос, взятый скобой за себя же. Если бы он лопнул, могло бы побить «взад смотрящего». Я там и сидел сначала, но Гурьев меня турнул с тёплого насеста. Теперь же сам вдруг полез туда.

      – Парни, идите сюда! – крикнул он. – Смотрите! Видите, видите? На тральце шары исчезли, значит, запустили движок!

      – Да их давно оборвало! Сам видел, – сказал Родинович.

      – А теперь… Это что же получается? – Сашка не слушал его. – Через пару часов тралец окажется между берегом и скалой, а нас сносит по эту сторону, значит…

      И тут меня осенило: это и есть тот «шанц», про который говорил капитан!

      – А это значит, рёбза, что мы повиснем на каменюке, как только на него ляжет буксир. Какое-то время он продержится, но лопнет всё равно. Пусть! Лишь бы механики успели со своим самоваром.

      А возле нас уже были старпом и второй штурман. Тоже принялись глазеть.

      – Лишь бы они до времени не отдали буксир, – обернулся к ним Гурьев.

      – Не отдадут. Они запустили движок и сейчас подрабатывают задним, – сказал чиф.

      – А наши духи уже готовятся запускать котлы, – добавил Рэм.

      Оглядев ещё раз «поле боя», Чиф и Рэм удалились, наказав не хлопать ушами и чуть что выбирать остатки буксира. В том, что будут остатки, чиф не сомневался, а Рэм снова добавил, что плавякорь уже обрублен.

      – Смотрите в оба! – напомнил чиф. – Скоро нас будет разворачивать возле этой каменюки. Не провороньте момент и сразу доложите на мостик.

      Настала минута, – мы затаили дыхание. Наконец «Кузьму» потащило, кажется, прямиком на скалу. Шуткин убежал на мостик и вернулся с чифом. Нас уже разворачивало носом на зюйд. Старпом молчал, мы стояли с разинутыми ртами, сбившись в кучу, как цыплята.

      И вот… у левого борта рванулись ввысь седые фонтаны. Взметнулись на полнеба и отступили к корме. Мы проводили их взглядом и вздохом – пронесло! Потом начались рывки. Видимо, буксир полз по грунту к основанию «клыка» и цеплялся за камни и выступы, сдирая попутно эти препятствия или соскакивая