Бьянка. Пять дней в сентябре. Цецен Алексеевич Балакаев

пятидесятигульденовую купюру и неспешно свернул в трубочку. Чуть-чуть приспустив стекло, он сунул деньги полицейскому.

      – Вот, возьмите. И отойдите с дороги, вы мешаете…

      Он снова нажал на газ, и мы вылетели на канал в красных фонарях, полный толп туристов. Заслышав рёв и фырканье автомобиля, они рассыпались перед нами в стороны. Ещё раз крикнув об очках, водитель резко свернул и, перепрыгнув через ступеньки, взлетел на пешеходный мостик, вырулил на противоположную сторону, где промчался против движения и выскочил на оживлённый односторонний Зеедайк, ведущий к вокзалу.

      Прибавив газу, мы змейкой понеслись навстречу плотному потоку машин, велосипедистов и туристов, непостижимым образом лавируя в этом столпотворении. Дома, витрины, пешеходы мелькали, словно в калейдоскопе. Вслед нам неслись проклятия. В конце Зеедайка перед нами снова возник полицейский. Водитель хладнокровно повторил трюк со свёрнутой купюрой.

      Нам следовало пересечь оживлённую набережную принца Хендрика. Мой водитель не собирался ждать красного. Машина зафырчала, резко ускорилась и стрелой вонзилась в табун мчащихся железных коней. Я закрыл глаза. Проскочив сквозь плотный поток машин, мы с воем вылетели на привокзальную площадь и резко остановились. С автобусных и трамвайных остановок на нас вовсю глазели окаменевшие от ужаса люди.

      – Данкевел. Остановите. Здесь я выйду.

      – Подождите. К поезду до Наймегена удобно выйти в северном крыле вокзала.

      Взвыв мотором, мы понеслись по трамвайному пути, перепрыгнули через бордюр разделительного островка и замерли у стоянки такси. Канцона смолкла, и в опущенное окно ворвались звуки привокзальной жизни.

      Полдюжины таксистов, сдёрнув с голов кепки и картузы, подбежали к нам.

      – Хай, патрон! Что случилось? – нестройно приветствовали они моего водителя.

      Он вышел из машины и голосом, не допускающим возражения, распорядился:

      – Ян, узнай, когда и с какой платформы отходит «интерсити» до Наймегена. А ты, Вим, беги в кассу, возьми «ретур» и принеси к поезду.

      – Патрон, поезда в Наймеген отменены. Ремонт пути у Амерсфорта.

      – Я привёз клиента к рейсу, отходящему через пять минут. Узнайте точно.

      – Патрон, все рейсы до вечера отменены. Послушай…

      От вокзала несся приятный женский голос:

      – Уважаемые пассажиры! В связи с ремонтом путей скорый поезд до Наймегена в двенадцать часов девять минут отменяется. «Интерсити» до Наймегена отменяется… Приносим извинения за доставленные неудобства… Следующий рейс до Наймегена будет в семь часов девять минут…

      – Извините, но поезда нет. Скажите своей мамочке, что я доставил вас вовремя.

      – Она мне не мамочка. Просто соседка.

      – Слава богу. Её палец в рот не клади, откусит по локоть. Может быть, отвезти вас в госпиталь? Но только не назад на Ватерлооплейн. Домой вас отвезёт такси, а вечером вернётся и доставит на вокзал. Знаете ли, не хочу встречаться с вашей соседкой. Какая-то дикарка…

      – Чёртова голландская железка, – невольно