Бьянка. Пять дней в сентябре. Цецен Алексеевич Балакаев

в зеркале, я повязал приличный галстук в золоте с синим и довершили картину соломенной шляпой и тёмными очками «Диор» в черепаховой оправе. Ещё раз осмотревшись в зеркале, я сбежал вниз и зашёл к Ким…

      В магазинчике Ким густо витал тяжёлый аромат парфюма. Слева по стене шёл ряд с поддельными дорогими джинсовыми марками, справа висело дамское барахло. Ким сидела за конторкой, закинув ноги на прилавок, и полировала ногти. За её спиной был стенд с разной мелочью.

      – Хай, Ким. Как я выгляжу?

      – Как настоящее дерьмо, Ваня. Это твой стиль. Видно, что приехал из провинции. Или из Советского Союза. Ни капли вкуса. Ужас… И зачем таких впускают в Схипхоле?

      Она скорчила рожицу, затем подошла, сдёрнула с меня галстук и забросила его в мусорную корзину.

      – Это «Диор», Ким…

      – «Диор» на тебе словно седло на корове, – отрезала соседка. – Ужасный фасон.

      Вильнув бёдрами, Ким скрылась в подсобке. Через миг она принесла оранжевый галстук, повязала его и толкнула меня к зеркалу. С этим галстуком я выглядел дерьмово, но очень по-голландски. Я был сам себе противен.

      – Вот сейчас ты красавчик. С тебя шестьдесят гульденов, – сказала Ким.

      – Эта мерзкая оранжевая тряпка не стоит и гульдена, Ким. Вот, возьми четвертак по-соседски.

      – Нет, Ваня. Цена шестьдесят. А по-соседски пятьдесят. И не благодари. Это в знак дружбы.

      – Прима, Ким. Сейчас бери двадцать пять, остальное завтра. Мне надо переварить дикий голландский колорит.

      – Может, в Ленинграде не поймут, но здесь все девицы твои. Как говорят голландцы – хоть чем-то ты будешь напоминать мужчину. Ха-ха-ха… Привыкай, Ваня.

      – Худ, Ким. Позвони на вокзал и спроси время поезда в Наймеген.

      Ким позвонила.

      – Сегодня воскресенье, Ваня. На дороге ремонт, и поезда ходят с большими промежутками. Ближайший рейс через двадцать минут, а следующий вечером в семь.

      – Ни одного рейса до вечера? Я успею на метро, Ким?

      – Ваня, ты совсем не ездишь подземкой? Наша станция уже месяц, как закрыта на ремонт.

      – Боже, в первый раз мог проехаться в голландском метро, и такая незадача. А велосипед привязан у королевского дворца. Ким, вызови такси!

      – Какое такси, Ваня? Лучше беги! Вокзал рядом, а наша улица не проезжая. Потому на такси доберёшься за полчаса, а добежишь за пятнадцать минут. Ты беги через красные фонари. Успеешь, если не будешь глазеть на голых девиц в витринах. Вот… Полюбуйся, чтобы не отвлекаться…

      Ким вывалила из выреза грудь, потрясла ею и вытолкала меня на улицу.

      II.

      Старая Верхняя улица с нашей стороны не проезжая, повсюду висят запрещающие знаки. Никогда не видел на ней машин, но сейчас за спиной резко завизжали тормоза. Я обернулся и в тот же миг уткнулся лицом в капот зелёного автомобиля.

      За рулём сидел высокий худощавый голландец средних лет, спокойно, без тени беспокойства или тревоги смотревший на меня серыми, пронзительными глазами.

      – Садитесь и едем, или отойдите с дороги, – невозмутимо промолвил он.

      На