И ни разу не пожалеть об этом…. Наталья Вадимовна Плотникова

говорила, – улыбнулась Настя. – Но про Анну вы всё-таки не пишите.

      – А вы ответите на мои вопросы. Так сказать, не для прессы, в частном порядке.

      – Хорошо, – кивнула Анастасия Радужная. – Только… – она оглянулась вокруг себя. К нашему разговору уже начали прислушиваться мои любопытные коллеги. – Может быть, встретимся чуть позже… на нейтральной территории, в кафе, например, у вас ведь есть перерыв на обед?

      Я удивлённо уставился на неё. Это ведь я должен был такое предложить. И собирался, кстати. В общем, мы условились о встрече. Замуж я её, разумеется, тогда не позвал, постеснялся.

      ***

      Я всё-таки уговорил Настю, чтобы она разрешила мне впутаться в эту историю. Сказал, то она мне интересна как журналисту и начинающему писателю. Писателем я только планировал стать, ведь какой журналист не мечтает стать писателем? А идея для книги и впрямь была подходящая, если, конечно, преступник будет найден. Анастасия Васильевна попросила меня только «быть как можно деликатнее с Анной».

      Итак, Анну присоветовала в качестве реставратора некая Надежда. С этой самой Надеждой, оказывается, Настя дружила с самого детства. Знаете, внезапно я почувствовал ревность. Нет, я, естественно, понимал, что у Насти была и есть своя жизнь, никак не связанная со мной и моей статьёй. Я понимал. И понимал также, что чувство моё иррационально, но поделать с этим ничего не мог.

      Для начала я позвонил Анне и договорился о встрече, она как-то весело и охотно согласилась со мной встретиться. Я слегка засомневался в её причастности к преступлению, но вспомнил, что почти все преступники не похожи на преступников и поспешил в гости к реставратору, сообщив в редакцию, что занят новой статьёй и собираю материал.

      Анна жила за городом в частном доме, там же, как я понял, из разговора с Анастасией находилась и мастерская художницы. Анна встретила меня у ворот. Высокая, худая, длинноволосая она была похожа на актрису из французских фильмов прошлого. «Ого,» – подумал я. Но тут же в моих мыслях возник образ Насти, я вздохнул, не понимая, что же со мной всё-таки происходит. Про свою невесту я тогда даже и не вспомнил, как будто её в моей жизни уже и не было.

      Анна улыбнулась и впустила меня внутрь. Предложила чаю, но я отказался и напросился в мастерскую. Художница вопросительно подняла бровь, как будто сомневаясь в том, что мне интересны её картины, но мне и в самом деле было интересно, я тогда не слукавил.

      Как мне и сказала Анастасия, мастерская Анны находилась тут же в доме и занимала небольшой пристрой. Картины художницы не поразили моего взора. То есть они были хорошими, мастерски выполненными пейзажами и натюрмортами, но не было в них ничего особенного, острого, запоминающегося, такого, чтобы взглянуть однажды и потом долго не посметь забыть. Видно и сама Анна это сознавала, явно не считая себя гением от искусства, потому что она вдруг сказала:

      – Голая техника, и ничего больше.

      Мы помолчали. Я смотрел на эту красивую девушку с длинными тёмными волосами и немного стыдился того, что я её подозревал в совершении преступления.

      – Скажите, –