И ни разу не пожалеть об этом…. Наталья Вадимовна Плотникова

счастливой Радужной. Но имя своей нынешней героини я в статье изменил, по её просьбе. Газета наша выходила в печать раз в неделю, то есть через три дня я со спокойной душой мог позвонить Радужной и даже привезти ей газету. Но дело в том, что я не мог ждать три дня. Уже не мог. Ещё вчера утром я не знал даже о существовании этого человека, а сегодня я не мог ждать. Конечно, я ей позвонил, как же иначе? Несмотря на наличие у меня невесты. Да, я ей позвонил, и можете забить меня камнями на центральной площади.

      – Настя? – спросил я, неожиданно даже для самого себя, как будто мы перешли с ней на «ты».

      Она не узнала меня по голосу. Да и как она могла узнать?

      – Это Павел Скорняк из газеты, – бодро представился я. – В общем, статью я написал, хотите ознакомиться с ней еще до выхода газеты? Я подумал, может исправления какие-то внести пожелаете.

      – А можно? – заинтересовалась на том конце волн Анастасия. – Вроде бы вы говорили, что я могу зайти за готовой газетой в редакцию…

      – Можно! – обрадовался я, что увижу её. – Где мы встретимся? Ко мне или к вам? – весело и как-то неожиданно пошло спросил я.

      – Ну у меня вы уже были, – засмеялась Настя. – Значит, к вам. Или, знаете, что? Отправьте мне на электронную почту, чтобы вам на меня время не тратить. Я прочитаю, если что-то меня, скажем так, удивит, я напишу.

      Что ж, видимо, я ей так в душу не запал. Она сказала «электронную почту», не «мыло», не «электронка», в ту минуту она мне ещё больше понравилась.

      – Нет, Настя, я готов потратить на вас своё время, вы же теперь моя героиня, – улыбнулся я. – Приезжайте в редакцию.

      И она приехала. Когда она вошла в редакцию и взглянула на меня, я понял, что не женюсь на Алине. Вот не женюсь и всё. Я женюсь на Анастасии Васильевне Радужной. И Бог с ним с портретом, не в портрете счастье.

      Я смотрел, как Настя читала статью и хмурилась.

      «Не понравилась», – с тоской подумал я. – «Как же ей понравлюсь я, если она даже мою работу не одобряет».

      Анастасия подняла на меня взгляд серо-зелёных глаз:

      – Мне по большому счёту понравилась статья… Только зачем вы упомянули про недавнюю реставрацию? Девушку-реставратора полиция проверила в первую очередь, а вы как будто намекаете… Нехорошо так, она клиентов потеряет, репутацию, а девушка хорошая, и художник вроде бы неплохой.

      – Но я даже не называю её имени в статье! – попробовал возмутиться я. – И я не намекаю, просто пишу о том, что возможно…

      – Мир искусства в нашем городе узок. Кто-нибудь да догадается. Уберите абзац о реставрации. Я рассказывала некоторым своим знакомым о легенде, возможно, они рассказал кому-то ещё, а те, в свою очередь, ещё кому-то. Возможно, я сама упоминала о том, что после реставрации портрет находится на даче, точно я не скажу. История дошла до преступника, а он решил, что картина имеет ценность как произведение искусства. Реставратор тут совершенно не при чём.

      – Как вам будет угодно, – сухо сказал я. –