Весы Лингамены. Роман Александрович Орлов

выплыла из наступающей темноты довольно крупная, с трёхэтажный дом, светящаяся эмблема «Института Счастья» – сидящий в позе лотоса человек с умиротворённым лицом. Над ним полукругом светилось звёздное небо, а нижнюю часть окружности замыкала земная поверхность.

      – И по не земле ползает, и в небесях не парит! – заметил я.

      – Ну так! Фирменный рецепт счастья от Карта, – съязвила Дарима.

      – А, Карт! Сотрудник Института Счастья! – воскликнул я. – Помню, помню, давненько мы с ним не общались.

      – Что ж, раз случай привёл нас сюда, давай завтра и зайдём в Институт, узнаем о достижениях «счастливой» науки.

      – Науки? – я поглядел на подругу с известным прищуром. – Уж не от этой ли науки мы с тобой улетали?

      – Ага… – отстранённо протянула девушка и, будто очнувшись, добавила: – А сегодня, может, остановимся на ночь в лесу, костёр разожжём?

      Надо признаться, что за последние пару лет я видел лес лишь на экране монитора, и предложение Даримы оказалось весьма кстати. А то я уже начал было сожалеть, что день полёта закачивается и придётся заселяться на ночь в какой-нибудь местный дом для гостей. Ну или «слепить» на «машинке» типовую ночлежку, а назавтра её «разобрать»; для «властелина материи» это как пальцами щёлкнуть. Кстати, немного позже я подробно расскажу вам про эти «машинки», а то в суете последних дней всё недосуг было. Но сейчас, извините, некогда, руль надо держать, мы приземляемся обрести ночлег на уютной лесной полянке (про руль-то, я, понятно, пошутил, вмешательство человека в управление виманой не требуется, да и «руля» там никакого нет).

      Я открыл верх, и хвойный аромат сразу проник во все потаённые уголки моего тела; казалось, он там поселился. И я вдыхал, ощущая свою забытую на время причастность ко всему живому на земле. А вокруг со всех сторон уже подступала темнота; казалось, что тени шевелятся и скрадывают гаснущие островки дневного света.

      – Ну как, домик здесь поставим, или, может, ну его, в вимане потихоньку ночь скоротаем? – спросил я, оторвавшись, наконец, от своих пантеистических поползновений.

      – Нет уж, хватит с нас на сегодня виманы! Давай поставим на ночь палатку! – твёрдо сказала Дарима и вылезла из кабины, ступив на мягкую землю, полную сосновых иголок.

      – М-м-м… как делали кочевники, романтики, путешественники прошлого? – недоверчиво покосился я на подругу.

      – Как делали наши предки! – прозвучало из темноты.

      – Ладно, тогда надо наколдовать на «машинке» хотя бы палатку и… ну, как его, чем накрываться!

      – Не надо, всё необходимое у нас уже есть, – ответила Дарима. – Вон там, в багажнике.

      Из внушительного чехла я достал палки с кольями и странного вида свёрнутый материал, а за ним другой, напоминающий шерсть. Покрутив его в руках, я решил, что это, наверно, используется в качестве одеяла. Дарима с интересом наблюдала, как я рассматриваю незнакомые доселе предметы. Наконец почувствовав подвох, я буркнул:

      – А чего это тент палатки какой-то странный? Ты когда его у «машинки»