Кровь хрустального цветка. Сара А. Паркер

преодолеть страхи, и мое терпение иссякает. Стремительно. Ты не хочешь знать, что случится, когда оно лопнет.

      Перед глазами живо встает образ, как меня вышвыривают за Черту безопасности. Кровь леденеет в жилах настолько, что даже огонь, потрескивающий позади меня, не способен ее растопить.

      Определенно следовало уйти в тот же миг, как Рордин сюда заявился.

      – Как я уже сказал, ты – загадка. А люди боятся загадок, Орлейт. Они начинают все искажать, лишь бы придать происходящему смысл. Не хватало, чтобы на моей земле и дальше царил раздор. – Рордин подается вперед, ставит локти на стол, сцепив руки в замок. – Мне нужно, чтобы они увидели, что ты – это просто ты. И ничего больше.

      Желудок вдруг тяжелеет, меня вот-вот стошнит медовыми булочками прямо на стол.

      Просто я.

      Ну да.

      Опускаю взгляд в тарелку, сглатываю комок желчи, подкативший к горлу.

      – Ненавижу толпы.

      Произношу слова тихо, но четко. Их цель – дать отпор кружащему хищнику.

      Впрочем, это не совсем верно. Мне нравятся толпы, пока я наблюдаю за ними издалека.

      Но Рордин говорит, что я должна стать их частью.

      – Я известил тебя сильно заранее. Не обязательно оставаться на балу долго, но присутствовать ты будешь.

      С тем же успехом Рордин мог бросить меня на произвол судьбы в лес, чтоб меня пожрала заживо древняя листва. Это он тоже способен устроить.

      В конец концов, я его подопечная.

      Это я вторгаюсь в его жизнь, а не наоборот, поэтому мне и правда следует стараться быть посговорчивей. Бал меня не убьет, а вот пинок за Черту безопасности – вполне.

      – Еще что-нибудь? – цежу я, отдирая ногти от истерзанных ладоней.

      У Рордина трепещут ноздри. Самую малость, но я замечаю.

      – Я поручил портному сшить тебе… – он прочищает горло, – платье.

      Пялюсь на него, широко распахнув глаза.

      Бейз тихонько хмыкает, и я ловлю себя на сожалении, что на столе не лежат ножи и вилки, которые я видела в книгах с картинками, – утварь, которую Рордин запретил держать в замке. По всей видимости, когда я была маленькая, звук их скрежета по посуде заставлял меня свернуться калачиком под столом с хлещущей из носа кровью, но ими было бы очень удобно пырнуть этих двух мудаков, чтоб так явно не веселились на мой счет.

      – Его помощница готова снять с тебя мерки в полдень и сделать выкройку.

      Прелестно. Еще одна пытка.

      – Дольси всегда меня колет. А Говард не может?

      Он еще ни разу не пустил мне кровь, когда подгонял штаны. У него нежные руки. А вот Дольси…

      Уверена, у нее на меня зуб.

      – В полдень в портновском крыле тебя будет ждать Дольси.

      Уже открываю рот, но простой наклон головы Рордина, почти кошачье движение, заставляет слова застрять, не миновав губ.

      Резко выдыхаю и смотрю на закрытые двери, дрыгая под столом ногами.

      Мне нужно убраться отсюда.

      – Все? – Интересуюсь, не глядя, и понимаю, что Рордин кивает, по тому, как спадает между нами напряжение, будто кто-то взял клинок и разрубил эту связь.

      Подхватываю