Стеклянная шестерёнка. Акили

я понимаю, к чему вы клоните, – нахмурилась Инес Браун. – Наслушались слухов о смерти моего мужа. Это вас интересует больше дел живых, не так ли?

      – Если вы настаиваете на таком ответе… – уклончиво отвёл взгляд Гай.

      – С моим мужем случилась трагическая случайность.

      – Скорее подозрительная случайность.

      – На что вы намекаете, мистер Эдельхейт? – уже не сдерживая негодования, сказала Инес.

      Гай глянул в её сторону и усмехнулся:

      – Мне часто задают этот вопрос именно с таким выражением лица. Прошу прощения, мистрис Браун. Я привык иметь дело с людьми, которые лгут мне и прячут в своих шкафах по меньшей мере с дюжину скелетов.

      – Я вам не лгу. И если вам необходимо это знать, чтобы рассеять ваши… подозрения, то уверяю вас, это действительно была случайность. Мой муж любил выпить. Это всем известно.

      При этих словах Инес красноречиво сморщила нос, выдавая явную брезгливость.

      – А я уж думал, у вас там история запретной любви к человеку не вашего положения, достойная женских бульварных романов, – снова усмехнулся Гай.

      – Вы бестактны.

      – Чувство такта ещё ни разу не помогало мне добиться правды.

      – Здесь нет никаких тайн, которые вы так любите разгадывать. Этот брак устроил мой отец, – сдержанно ответила Инес.

      – Что удивляет ещё больше. В духе вашего отца отдать вас в семью аристократов или хотя бы богатых промышленников.

      – Всё дело в фабрике, мистер Эдельхейт. Я единственная наследница отца, и он хочет быть уверен, что даже после его смерти на фабрике останется фамилия «Вильямсон». Это было основным условием брачного контракта. Фабрика не досталась бы моему мужу, она должна была перейти к моему будущему сыну, который будет носить фамилию Вильямсон. Этих сведений хватит, чтобы вы перестали повторять оскорбительные нелепицы, какие ходят среди чернорабочих в перекурах?

      Улыбка Гая изменилась с насмешливой на более добродушную.

      – Вы со мной поразительно откровенны, мистрис Браун.

      – Потому что прошу вашей помощи для отца. Тайны не помогут решить его проблему. Эта фабрика – для него всё. Что мне сделать, чтобы вас нанять?

      – Ваш платок.

      – Простите?

      – Позвольте ваш кружевной платок, и считайте, что мы договорились.

      * * *

      Винс торопливо шёл по ночному Гласстону, закутавшись в мешковатую курту с поднятым воротником. Фонарные огни Центральной улицы сияли ярко и разгоняли тени. Но темнота всегда была Винсу другом… как и задние двери. В темноте творились тайны, и задние двери становились их проводником.

      Пара тонких проволок, и механизм щёлкнул. Но Винс не распахнул дверь. Он внимательно осмотрел замок и, подумав, оставил у замочной скважины пару царапин. «Нужно исполнять как следует», – подумал он и спустился внутрь в подвальное помещение.

      Огромные печатные станки встретили его спящей тишиной. На них закончили печатать свежий тираж всего пару часов назад, и ранним утром сюда