Росток на руинах. Надежда. Часть вторая. Ила Сандер

омег. Я ещё гадал, как можно насильно заставить такого альфу сдавать сперму для инкубатора? Но перед омежьей приманкой спасует любая воля.

      Сам же я действительно ничего не чуял. Халлар – гений. Я пошарил в кармане и вытащил пару затычек, которые дал старейшина.

      – Держи. Это…

      – Носовые фильтры! – обрадовался альфа. – Ты, я вижу, тоже подготовился… О, так намного лучше. Не то чтобы я не мог с этим справиться… Но отвлекает. Меня давно… в лабораторию не водили.

      – В лабораторию?

      – Угу. Начмеды любят покорность. А я их раздражаю. Вот они и рады лишить меня всего, чего только можно, пусть и в нарушение инструкций. Когда я в «одиночке», биоматериал для инкубатора у меня не берут. Хоть это и противоречит регламенту по содержанию альф, потому что сажает половую систему. Но ни один начмед не придумал, как достать из меня материал без удовольствия, вот и… Даже онанировать запрещают, гондоны штопаные. Персоналу врут, что каждый мой сперматозоид принадлежит Институту, поэтому ни-ни. А на самом деле у любого начмеда глаз дёргается, если мне хоть в чём-то хорошо. Видеонаблюдение круглосуточное. Чуть что – пускают ток. – Он кивнул на ножной браслет. – Я от скуки, бывало, нарочно на ток нарывался. Какое-никакое, а общение. Я нарушаю порядок, кто-то меня карает из-за стены – уже диалог… Ты знаешь, воздержание – это, в принципе, не проблема. Во сне всё равно само выходит, как у школьника. Первое время, конечно, вешалка. А потом не очень-то и хочется. Снились мне больше отбивные с луком, а не омежьи… Готово!

      Последний винт цвинькнул по блестящему полу. Альфа подцепил крышку щитка и потянул на себя; клацнул, ломаясь, отрощенный ноготь. Тонкий металл заскрипел. Я помог; вдвоём мы отогнули крышку, обнажая внутренности с кучей тумблеров, подписанных непонятными значками. Замок щитка так и остался запертым.

      – Ты извини, я разболтался, – хмыкнул альфа. – Не представляешь, до чего же хорошо снова поговорить с кем-то живым!.. Фонарь взял?

      Я послушно вытащил из-за пазухи светоуказку на верёвке, раскрыл на боковой широкий луч и повесил поверх разгрузки. Почему-то не осталось сомнений, кто тут кого спасает.

      Альфа одобрительно кивнул и защёлкал всеми тумблерами подряд. Одна за другой погасли потолочные лампы и видеоэкраны в дежурке за стеклом. Холл погрузился во мрак. В луче светоуказки морщины на лбу альфы казались глубже, но зелёные глаза под усталыми веками искрили неколебимой энергией.

      – Теперь говори, – прохрипел он. – У импотента связи нет, он никому не расскажет. Ты не из клетки сбежал, да? Ты слишком молод, на тебе метка, наушник и автомат с глушаком, каких нет у охраны, в карманах гранаты. Ты пришёл снаружи?!

      Как он гранаты в карманах разглядел?

      – Ага. Тебе известно, как отсюда…

      – Да! Я знал! – Альфа радостно бахнул кулаком по щитку. – Знал! Эти… врали нам, что уничтожили альф и омег. Всех, во всём мире, представляешь? Газеты лживые специально для нас печатали, будто альфы и омеги остались только в репродуктивных институтах! Чтоб