Росток на руинах. Надежда. Часть вторая. Ила Сандер

могут своей жизнью не дорожить, но жизнь членов родной коммуны для них высшая ценность.

      – Послушайте… – Очкарик заёрзал. – Вам нужны омеги? В изоляторе нет омег, их там много лет не было…

      Эхо оглушительного выстрела прокатилось по коридорам. Третий научный сотрудник, которого пригнала Рисса, завалился на бок с дырой в шее. Карвел одобрительно оглядел свой трофейный пистолет, подобранный у охраны внизу – недурно пуляет.

      – Открывай, – потребовал я у видеокамеры.

      Неужели сигнал шёл на разгромленный пункт охраны, и мы зря тратили время?

      Да ни фига.

      С еле слышным шипением створки двери разъехались в стороны.

      Свет, блеск пола, лица, бело-голубое.

      В нас стреляли чем-то беззвучным.

      Я прикрылся очкариком, затарахтел пулями поверх его плеча. Рвали тишину пистолеты Карвела.

      Внутри – голый холл, негде спрятаться. Один, два, три – четверо стрелков. Монотонный сигнал тревоги, мигающий свет.

      Один растянулся посреди холла, слышался топот.

      Смуглой молнией внутрь метнулась Рисса.

      – Нет! Назад! – Я не успел ничего сделать. – Стой!

      Стрелять нельзя, заденем дурёху!

      Очкарика – в сторону, прыжок в холл. Смазанные движения – безоружная Рисса набросилась на охранника, размах, удары, хрустнул позвоночник.

      Я запустил «бесшумкой» в ближайшего, его лицо разбило вдрызг.

      Рисса запрыгнула другому охраннику на спину, вывалилась обратно за дверь, вытянув его за собой.

      Подхватив «бесшумку», я прикладом забил остатки зубов в глотку коммуна. За стеклянной стеной – столы, видеоэкраны, ещё один бета – в руках чёрная хрень вроде пульта, направленная в меня.

      Я дал очередь из «бесшумки» – пули увязли в стекле, не дав и трещин. Пулестойкое, значит, и он в нас не пальнёт.

      Сзади зашипело. Створки двери съезжались, отрезая меня от остальных. Я скакнул к ним.

      – Рисса! Рисса!

      В узкую щель успел заметить, как малышка бессильно валится на руки Карвела. Дверь закрылась, оставив меня в изоляторе одного.

      – Рисса!!!

      Я не чувствовал её – совершенно! Ни её спокойствия, ни детского азарта! Ничего!

      Нет. Господи, нет. Нет.

      – Рисса, ответь! Карвел!

      Я жахнул по двери кулаками, саданул с разгона плечом. Паника засасывала, будто я валился в бездонный колодец. Ни мыслей, ни идей – бессильный ужас. Я затупил, угол обзора сузился в одну точку – вялость, хаос, беспомощность.

      Зачем я привёл её?

      зачемзачемзачемзачем… 

      Наушник бормотал о чём-то, я был не в состоянии понимать речь. Но услышал священное имя – единственное, что смогло заставить меня вынырнуть из колодца паники.

      – …сонных дротиков из Риссы достал штук десять. Когда вернёшься, хочу услышать вескую причину, на хрена ты пустил её под выстрелы. Сейчас Карвел несёт её сюда. Лиенна диктует ему дорогу по схеме.

      Я отыскал свой голос:

      – Рисса… жива?

      – Не гони, Дарайн. Кто будет убивать «суперку»? Она стоит как нефтяной танкер. Давай, обследуй