Росток на руинах. Надежда. Часть вторая. Ила Сандер

И он шевелился. Отлетал вверх и падал вниз, словно кто-то специально дул на него изнутри.

      Балда я, это же призыв о помощи!

      Снимая на ходу «бесшумку», я бросился к двери, на которой трепыхался лоскут. Приклад грохнул о стекло. Я не особо надеялся на успех, но поползли трещины. Стекло оказалось пластиком, не слишком-то прочным. Я не допёр, для чего он здесь, пока в пластике не образовалась дыра, из которой послышалось хриплое:

      – Засов… Вытащи засов.

      Голос пленника! Настоящего, живого пленника, запертого за металлом и пластиком, который не пропускал звуки! Пленник хотел освободиться, так что точно был не безвольным «супером».

      Чуйка не подвела – в изолятор стоило ломиться!

      Выбив прикладом паутину трещин в пластике, я руками оторвал куски, проделав широкий проход. Толстенный засов на железной двери легко отошёл в сторону. Заключённый несколько раз толкнул дверь изнутри, рывками докрошив пластик, и вывалился в коридор.

      – Альфа! – отрапортовал я Халлару.

      Пленник прохрипел:

      – Хорошо, что свет замигал. Не то я бы тебя не заметил.

      Он был голым, не считая широких чёрных браслетов на запястьях и правой лодыжке. Несло от него даже через затычки в носу, словно он годами не мылся. Поджарую грудь – сплошной мускул – полосовали узкие длинные шрамы от ключиц до паха, с ровными углами, будто искусственно вырезанные. Похожие были у Халлара в тех местах, где Аби брала кожу лечить Тара. Нечёсаная грива липкими от сала сосульками падала на глаза и плечи, космато торчала русая борода с ладонь длиной. Пленник поднялся на колено и открыл рот что-то ещё сказать…

      …но тут же завалился набок и, скорчившись, забился в судорогах.

      Его глаза подкатились, обнажив белки, на посиневших губах запузырилась кровь. Я рванул к нему, не представляя, как помочь, схватил за потное плечо. Заорав от боли, отдёрнул руку. Будто током шибануло!

      Оглянулся на коммуна: со злорадной харей тот снова жал на свой пульт, направив его в нашу сторону. Дистанционная пытка!

      Подскочив с места, я бросился в камеру пленника. Яркий свет, вонь пота и сортира, серый бетонный пол, такие же стены, кусок истёртой мешковины, унитаз в углу. Ничего подходящего. Рванул из штанов кожаный ремень, упал на колени перед альфой. Вздрагивая от электрических ударов, стал совать ремень под браслет на его лодыжке. Хрен там – браслет прилегал так, что выдавил борозду в теле. Так же плотно браслеты охватывали запястья.

      – Зу…ба-а-ами… – простонал альфа.

      Я зарычал от бессилия:

      – Говори! Что сделать?

      Продолжая дёргаться, он изогнулся ещё сильнее. Казалось, так сложиться пополам невозможно, позвоночник треснет. Но каким-то нереальным образом альфа вцепился в браслет на лодыжке зубами. Что-то хрустнуло, и в тот же миг его судороги прекратились.

      Тяжело дыша, альфа поднялся на четвереньки и уставился на коммуна за стеклом. Тот продолжал так же яростно тыкать в свой приборчик, но харя начала удивлённо вытягиваться.

      – Что, не получается? – прохрипел ему пленник