Времена грёз. Мелисса Альсури

подтолкнул ребенка к проходу, ведущему к алтарю.

      – Посмотри.

      Она неверяще посмотрела на меня своими серыми, как туманное утро, глазами и пошла по направлению к свечам. Я беззвучно последовал за ней, но чем ближе мы подходили, тем больше открывалось ее взгляду и тем медленней шла Аван. Первый всхлип девочки растворился в стонах ее старшей подруги на алтаре.

      – С-сестра…

      Мы остановились в десяти шагах от действа, Аван дрожала и тихо всхлипывала, но, кажется, не могла отвести взгляд ни от девушки, ни от мужчин в масках, окруживших обсидиановый камень.

      – Учись, старайся освоить как можно больше знаний, и тогда ты не попадешь сюда, дитя.

      ***

      Я проснулась резко, в холодном поту, мое тело трясло, а к горлу подкатила тошнота. Буквально скатившись с кровати, побежала в ванную и упала на колени перед унитазом.

      Через некоторое время я села на пол у стенки и обняла свои колени.

      Почему так? Почему так отвратительно и жестоко? Эта девушка на алтаре и… Ты показал это ребенку!

      Она сама хотела увидеть, я лишь показал, что ее могло ждать впереди.

      Это бесчеловечно, эта девочка, она же… ей и десяти лет не было!

      Знаешь, что случилось после? Когда она поняла свое положение в храме?

      Что же?

      Она стала лучшей среди магов, самой упорной и сильной среди них. Я лишь получил желаемый результат.

      Я сжала руки и вытерла выступившие слезы.

      Так делать нельзя, неужели ты и сам принимал участие в подобном.

      Я лишь помогал в ритуалах и организовывал их, сам я не мог принимать участие.

      Да, ты у нас очень дорогая шлюха.

      Кожей почувствовала на себе пронизывающий взгляд Ньярла и из-под полуопущенных век заметила на полу небольшой кусочек света, в котором я сидела, и тьму, сгущающуюся вокруг.

      – Ты говоришь о том, чего не понимаешь, дитя.

      – Правда, что ли? Ты построил целую страну на крови и боли, а все, чего добился – это ненависть и бестелесное существование в моей голове. Скажешь, я не права?

      Послышался тихий шелест хитона. Ньярл присел передо мной и прикоснулся ладонью к моей щеке.

      – Взгляни на меня.

      Неуверенно я подняла взгляд и посмотрела в его желтые, как античное золото, глаза.

      – Ты так беспокоишься о людях, которых не знаешь, почему ты вообще переживаешь об этом?

      Я поджала губы. Действительно не знаю, почему это так меня задело, может быть, во мне осталась эмпатия?

      – Почему же ты так ненавидишь меня сейчас, несмотря на то, что я забочусь о тебе? Я разве сделал тебе что-то плохое?

      Его лицо было спокойным, кажется, будто он действительно отчитывал маленького разбушевавшегося ребенка.

      – Не сделал, – сипло прошептала я.

      Ньярл встал, продолжая смотреть на меня сверху вниз. Ощущение такое, будто я стала тараканом.

      – Тогда иди спать и не забывай, я единственный, кому ты важна сейчас, и единственный, кто сейчас на твоей стороне.

      Я кивнула и, моргнув, снова оказалась на полу в ванной комнате. Неловко встав и размяв затекшие ноги, я поплелась