Разводимся! Моя на тридцать дней. Вероника Лесневская

ЗАГС. В крайнем случае, суд, – выдыхаю в промежутках между поцелуями.

      – А ты подкована в этом вопросе, – зарывается пятерней в мои локоны, собранные на затылке, портит прическу, на которую мне уже плевать.

      – Вот и не шути со мной, милый, – опускаюсь перед ним на колени. Запрокидываю голову, ловлю на себе жадный взгляд и победно улыбаюсь.

      Барабаню пальцами вдоль косых мышц живота, забираюсь под пояс – и задерживаюсь, коснувшись углубления под косточкой. Отсюда вниз по бедру ползет кривой рубец. Наощупь помню каждую его щербинку, каждое рваное ответвление, каждый бугорок.

      – Помнишь, ты исчез тогда, ничего не сказав? – приспустив брюки, ныряю ладошкой глубже, поглаживаю неровную кожу возле паха.

      – До сих пор не простила? – хрипит Мэт, гипнотизируя меня тягучим, потемневшим взглядом.

      – Я была уверена, что ты меня бросил, просто перестав отвечать на звонки, – ухожу от прямого ответа, потому что… нет. Не простила. – А оказалось все еще хуже…

      – Ты же знаешь, я не хотел, чтобы ты волновалась, – останавливает меня, схватив за запястья. – Не хотел, чтобы ты видела меня больным и беспомощным.

      Незадолго до нашей свадьбы Мэт исчез. Я не могла смириться с мыслью, что между нами все так бездарно кончилось, так что после нескольких дней мучений – переступила через свою гордость и позвонила Нине Евгеньевне. Несмотря на то, что она еще тогда меня недолюбливала, все-таки выдала правду. Оказалось, Мэт получил травму на работе – обжегся кипящим маслом. В то время, пока я считала его трусливым предателем, он боролся за здоровье на больничной койке. Не позволил мне разделить его боль. И был крайне недоволен тем, что мать мне все рассказала. Даже на меня злился, пока я ревела у его кровати и носила обеды. Отвергал мою заботу, принимая ее за жалость. Наверное, это был самый сложный период в наших отношениях. На память о нем остался рубец, о котором никто посторонний не знает…

      – Я не потерплю больше лжи, даже во спасение, – чеканю строго. – А сейчас не мешай мне, – отбиваю его ладони, и он послушно разводит их, предоставляя мне полную свободу действий.

      Резко срываю брюки вниз по мускулистым бедрам, накрываю ладошкой шрам на правом – и подаюсь вперед, но… Из кармана что-то выпадает и с приглушенным шелестом падает на пол. Одной рукой упершись в ногу Мэта, протягиваю вторую к серебристому квадратику.

      – Что это? – поднимаю и кручу фольгу в пальцах. – Зачем тебе? – покосившись на Матвея, замечаю, как он напряженно испепеляет взглядом мою находку. – Мы же не предохраняемся…