Разводимся! Моя на тридцать дней. Вероника Лесневская

Нина Евгеньевна мозг выносит и мне, и врачам. Анализы не сдает, обследоваться отказывается. А тут еще Света из ресторана позвонила – клиент буянит, пришлось службу охраны вызывать. Хоть разорвись! Я чокнусь. С тебя премия.

      – Губу закатай, размечтался, – рычу на него, устало зажмуриваясь. Массирую переносицу до ярких звездочек перед глазами. – Тогда я сначала в ресторан, потом за вами.

      – Может, наоборот?

      – Терпи, Глеб, – выговариваю сурово. – Я должен сам все проконтролировать, а тебе оставляю совсем легкое задание.

      – Я бы поспорил, – охает, а на фоне раздается голос матери.

      Отключаюсь, виновато смотрю на Ксюшу.

      – М, поняла. Тогда пока, – выдавливает слабую улыбку.

      – Я постараюсь быстро, дождись, – протянув руку, запускаю пятерню в ее шелковистые волосы.

      – Как будто мне есть, куда деться, – бубнит.

      – Было бы желание, а направление найдется, – нажимаю на затылок, заставляя ее дернуться ко мне и упереться ладонью в мое бедро, и сам наклоняюсь.

      – Дождусь.

      Съедаю ее рваное дыхание, беру в плен призывно приоткрытые губы. Целую нежно, прощаясь. А потом смотрю вслед уходящей Ксюше. Долго, задумчиво, тоскливо, до тех пор пока она не скрывается в доме.

      Мчусь в ресторан. К счастью, на момент моего приезда конфликт почти исчерпан. Светлана рассказывает о ситуации, отчитывается о проделанной работе. Несмотря на некоторые шерохватости, администратор из нее получается отменный. Любую проблему разрулит, всегда на нее можно положиться. Вместе проводим разъяснительную беседу с перебравшим клиентом, после чего отправляем его на такси домой. Убедившись, что удалось избежать жалоб, которые сейчас абсолютно не нужны моему ресторану, я еду в больницу.

      Маму замечаю сразу же, узнаю ее сгорбленную фигуру у медсестринского поста. Рядом нервно меряет шагами пол Глеб. Завидев меня, несется навстречу.

      – Спасибо, можешь ехать, – говорю то, что он хочет услышать.

      – Терпения тебе, – сочувственно похлопывает меня по плечу, а сам охотно сбегает.

      Киваю небрежно и шагаю к матери.

      – Не надоело? – грубо кидаю, опершись о стойку. Жестом прошу медсестру оставить нас вдвоем. Девушка выдыхает с облегчением и возвращается к своим делам.

      – Так и знала, что она настроит тебя против меня, – цедит мама.

      – Ты сама прекрасно справляешься с этим, – многозначительно указываю на недовольных медиков. – Что ты тут устроила?

      – Здесь ужасный персонал, даже давление нормально измерить не могут.

      – Значит, так, – не выдержав, бью кулаком по столу. – Или ты соглашаешься на осмотр, после чего едешь на квартиру…

      – Или? – заявляет с вызовом.

      – Или мы уезжаем прямо сейчас. Из города, – вынуждаю ее растеряться. – Совсем. Я верну тебя домой.

      – Но… у меня лечение, – хватается за сердце.

      – Там тоже есть врачи. Которые умеют обращаться с тонометром, – добавляю с сарказмом.

      – Ты стал жестоким, когда связался с ней, –