Люби меня люби. Нана Парнак

в три пункта:

      Война существует ещё до войны.

      Побеждать надо вовремя и одним ударом, кардинально меняя обстановку.

      Лучший полководец неизвестен миру, потому что побеждает тихо, опережая противника.

      Короче, это был не мой день, чтобы победить. Я ткнула тело Ромы ботинком.

      – Просыпайся, пора.

      – А что с занятием?

      – Отмена. Не бойся, я заплачу.

      7

      Мы томно волочились по Никитскому бульвару. Это был очень жаркий май. Ромка заглядывал мне в лицо.

      – Что это за девчонка?

      – Бывшая ученица.

      – Ты музыкант?

      – Когда-то была.

      – Талантливая?

      – Скорее… щепетильная.

      – Это как?

      – Мелочи замечаю. Докапываюсь. Целей добиваюсь.

      – Ну… и в чём же твоя цель?

      Ох. Если говорить об этой секунде – мне очень хотелось в туалет. Ещё хотелось, чтобы Ромка оставил свой контакт. С ним было легко. Он не смотрел на меня с осуждением, и вообще меня не знал. Ну а если честно… я очень хотела, чтобы мои, а не Тасины руки нежно вытирали влажной салфеткой. Но разве всё это вывалишь на незнакомого человека при первой встрече?

      Ромка счёл мою длинную паузу за его нетактичность.

      – Сорри. Забей.

      Мы дошли до Арбатской, где я забежала в Шоколадницу, чтобы воспользоваться туалетом. Я попросила Рому взять нам два пива навынос – но ему не продали. Оказалось, ему ещё было семнадцать – день рождения в сентябре.

      – Дева?

      Ромка рассмеялся.

      – Не верю в эту хрень.

      Я выхватила у него паспорт и открыла на первой странице.

      – Весы. Ну, жить можно.

      В месте рождения у него был Донецк.

      – И давно ты переехал?

      Ромка криво улыбнулся и забрал у меня свой паспорт.

      – Давно.

      Я проявила эмпатичность и больше ни о чём его не спрашивала.

      Мы сели на пыльный, холодный гранит и слушали музыкантов, потягивая Хугарден. Они играли каверы на Океан Эльзы.

      Парень на саксофоне когда-то был моим однокурсником. Я его окликнула. Он сделал вид, что мы не знакомы. Я спросила у Ромы, можно ли оставить ему на хранения мой подарочный скейт – хотела избежать лишних расспросов, отчего я вернулась с таким трудом добытым подарком. Рома согласился:

      – Ну значит ещё увидимся.

      После пива Рома подвинулся ко мне поближе. Я увидела, как он закрыл рот и нос руками.

      – Что ты делаешь?

      – Проверяю дыхание. Съел бутерброд с карамелезированным луком. Но он почти не пахнет.

      – Ясно.

      Он пододвинулся ещё ближе. Теперь мне точно стало ясно. Внутри стало щекотно от того, что чем ближе он ко мне подвигался, тем одновременно мне нужно было больше о себе скрывать и тем сильнее колотилось сердце об рёбра.

      – Есть щепетильный вопрос. Я могу