Пантеон оборотней. Приключения Руднева. Евгения Якушина

тоже были в перчатках… Бокалы протирают полотенцем, прежде чем разливать по ним напитки… Стало быть, должны остаться только отпечатки князя… Но… Но их тут больше…

      – Доктор, не томите! Что вы обнаружили? – Терентьев оборвал затянувшийся монолог лифляндца.

      – На бокале отпечатки двух человек. Следовательно, помимо покойного, его ещё кто-то трогал.

      – Может быть, это всё-таки мои отпечатки? – предположил Руднев. – Мог же я его левой рукой перехватить или на столе подвинуть.

      – Нет, не ваши. Расположение пальцев в обоих случаях такое, какое может быть только при захвате правой рукой, – безапелляционно ответил Петуш и спросил. – Анатолий Витальевич, вы сможете собрать отпечатки присутствующих в доме на момент совершения преступления.

      – Только отпечатки прислуги, – покачал головой Терентьев.

      – Хотя бы так, – сказал Руднев. – Если и не выявим, чьи отпечатки, ограничим список.

      Алвис Екабсович к тому моменту упаковал бокал в бумажный пакет, аккуратно его надписал и заторопился уходить.

      – Анатолий Витальевич, если я вам более не нужен, я хотел бы незамедлительно провести вскрытие и анализ примеси в напитке. Есть схожесть с отравлением стрихнином или атропином, но меня смущают детали. Возможно, мы имеем дело с каким-то особенным ядом, который ещё и быстро разлагается…

      – Идите, доктор, – ответил Терентьев. – Отпечатки мы снимем без вас.

      – И пришлите мне, пожалуйста, всё, что может иметь отношение к делу, – не унимался Петуш.

      – Соберу всё, что не приколочено, – ворчливо пообещал коллежский советник.

      Едва эксперт ушёл, Дмитрий Николаевич тоже сорвался с места.

      – Если официант в сговоре, он может попытаться сбежать, – заволновался он.

      – Если сразу не сбежал, никуда уже не сбежит, – осадил его Анатолий Витальевич. – Подождите минуту. У меня к в вам ещё один вопрос, Дмитрий Николаевич… Что вы там говорили на счёт последних слов их сиятельства? Что он сказал?

      – Он сказал: «Вервольф».

      – Вы уверены, что он сказал именно это?

      – Я уверен, что услышал именно это, но быть уверенным, в том, что Павел Сергеевич именно это сказал, не могу. Он умирал, едва мог дышать, не то что разговаривать… А почему вы спрашиваете? Вам что-то говорит это слово?

      – А вам ничего? Вы, Руднев, вообще газет не читаете?

      – Мне их Белецкий пересказывает. Но я не слушаю… Так что там с вервольфом?

      – Не с вервольфом, а с Вер-Вольфом. Некто Курт Адлерович Вер-Вольф, профессор философии Санкт-Петербургского университета, создал и возглавил тайную организацию немецких патриотов, проживающих в России и занимающих совсем не последние должности в разных государственных структурах. Заговорщики ставили себе целью подорвать военную мощь нашей державы изнутри, а апофеозом их деятельности должно было стать деморализующее нацию цареубийство. К счастью, благодаря высокому профессионализму Отдельного корпуса жандармов и самого его