Сотник. Чужие здесь не ходят. Андрей Посняков

возвращаюсь уже. С Волыни, с обители дальней. Вот в Турове помолюсь, в ваших краях обителей много! Да тут и сытно все ж, – со всей откровенностью вдруг призналась девчонка. – Осень скоро. Говорят, где-то рядом торжки будут…

      – Кто говорит? – Ермил навострил уши.

      – Так на пристани… И вон тут, в корчме, болтают.

      И впрямь – болтали. Кто-то вспоминал своих знакомых сукноделов, ткачей, кто-то собирался продать на торжках шерсть… Ну, понятно все – событие! Не часто такие торжки проходят… ну, дай Бог – будут и каждый год.

      С другого боку уселся на скамью бугаистый парень, по виду – мастеровой, плотник или каменщик. Одежка посконина – и красного атласа кушак! Одна-ако…

      Заказав хмельной квас, парняга сразу же намахнул кружку и довольно передернул плечом:

      – Ух, и славно ж!

      – На здоровьице! – с улыбкой покивал Ермил.

      – И тебе… – парняга ухмыльнулся. – Меня Кондратом зовут. Каменотес я.

      – А я – Ермил.

      – А что ж ты хмельное-то? – испуганно моргнув, нищенка покачала головой. – Пост ведь!

      – Так ведь не строгий пост-то – пятничный.

      Парниша широко улыбнулся и заказал пива еще. Две кружки! Угостил Ермила:

      – Пей, брате… Тебе, дева, не предлагаю – пост.

      – Да я б и не стала бы – мне еще в церковь идти… – перекрестившись, Фекла поправила сбившийся на голове платок.

      – Тогда вот – пирожка откушай!

      – Благодарствую… Так вы оба из Турова?

      – Из округи…

      – Ой, как славно-то! Так вы мне пути-дорожки подскажете? К обителям славным, или вот… торжки, говорят, тут у вас…

      – Так эт осенью, в хмурень-месяц!

      – А я и не тороплюсь. Осень – время сытное… Ладно, пора и в церкву… Благодарствуйте.

      – И тебе не хворать, дева.

      За распахнутой настежь дверью уже фиолетился вечер, тихий, спокойный, летний. Народу в корчме заметно прибавились, правда, некоторые ушли – отстоять вечерню.

      – Заказать лодку? – Кондрат почесал кудлатую бороду. – Эт смотря какую. Ежели простой челнок – так к Никодиму, а поболе что – к торговому гостю Никифору.

      – Это к тому, у которого в Ратном в боярах родичи? – Ермил хорошо помнил, что Никифор-купец приходился сотнику родным дядькой. Правда, себе на уме был черт!

      – К нему… – подняв кружку, каменотес ухмыльнулся. Он, похоже, знал ситуацию куда лучше, чем ее непосредственные участники. – Да какие там бояре, в селе? Так, одно название… Сам-то подумай – как такое быть может, что в семье один – простой купец, а другой – боярин?

      – Так там сестра…

      – Вот! Я и говорю. Боярином только родиться можно… – хмыкнув, парняга поставил опустевшую кружку на стол и вопросительно глянул на собеседника… или, уж лучше сказать – собутыльника. – Еще по одной?

      – Даже не знаю… – растерянно улыбнулся отрок. – Разве что теперь – за мой счет!

      – Славный ты парень, Ермиле! Ну, еще разок – за знакомство…

      – За знакомство… ага…

      – А