Это моя вина. Эмили Локхарт

знает о тебе такие вещи, которых ты никогда никому не рассказывала. Даже если наблюдатель – всего лишь директор частной школы. Или восемнадцатилетний школьник.

      Или пятнадцатилетняя девушка, притворяющаяся восемнадцатилетним школьником.

      Это постоянная паранойя. Как то жуткое чувство, когда тебе кажется, что отец знает о том пиве, хотя ты выпила его четыре дня назад, и нет никаких признаков того, что отец в курсе.

      Или закрываешь за собой дверь туалета, даже если ты одна в доме. Или когда у тебя новый парень, а ты у себя в комнате ковыряешь в носу – и думаешь, что это мерзко, и что каким-то образом твой парень это увидит и бросит тебя – такую мерзкую, – как только вы встретитесь в следующий раз. А еще ты как будто слышишь голос своей бабушки, которая напоминает, что надо пользоваться салфеткой. И та жуткая девчонка-заводила – ты помнишь ее мерзкий голос, когда в пятом классе она увидела, как ты размазываешь козявку по нижней стороне парты, и полгода говорила всем, что ты ешь сопли, хотя всем должно быть ясно, что если бы ты ела свои козявки, ты бы не размазывала их по парте.

      То есть ты не можешь решить: ковыряешь ли ты в носу, потому что тебе так хочется, или не ковыряешь, потому что это не гигиенично. Ты как будто разговариваешь со всеми, кто мог бы за тобой наблюдать и осудить тебя (за действие или желание) – даже если умом понимаешь, что тебя никто не видит.

      Это и есть паноптикум.

      «Города, искусство и протест» оказались куда лучше латыни. Фрэнки быстро прочитала все, что им задали.

      Приглашение

      Впервые Фрэнки увидела бледно-голубые конверты на уроке истории где-то в середине второй недели учебы. Стелла Аллан, девушка со второго курса, которая жила в том же коридоре, что и Фрэнки, сидела рядом со своей подругой Клаудией – они сравнивали свои конспекты.

      Стелла была маленького роста. Рулевая в команде гребцов. Громкий, резкий голос. Носила такой длинный хвост, что Фрэнки удивлялась, как он ее не перевешивает. Мозг у нее был размером с кукурузное зернышко.

      – Кто-нибудь еще получил такой? – окликнула всех Стелла, демонстрируя конверт.

      Фрэнки знала, что Стелла встречается с Дином.

      – Нет.

      – А ты? – Стелла повернулась к Триш.

      – Что это?

      – Ты знала бы, если бы получила такой же! – пропела Стелла. – Если у тебя его нет, я не могу показать тебе свой.

      В столовой во время обеда Фрэнки не могла не заметить бледно-голубые конверты в руках и карманах некоторых популярных старшеклассников. А когда она взглянула на угловой стол, который всегда занимали такие люди, то Мэттью, Дин, Альфа и вся их стая сидели, откинувшись назад, карточки лежали на столе.

      После обеда Фрэнки проверила свой почтовый ящик, но там не оказалось ничего, кроме рекламки матча по водному поло в субботу.

* * *

      Вечером Фрэнки сидела в библиотеке одна. Она отпросилась из общежития, чтобы подготовиться к завтрашней контрольной по биологии, а когда закончила с биологией, спустилась