Космополис архаики. Готические стихотворения. Яков Есепкин

пеянья даруй, яко музы почтили.

      Вновь кровью церковное перебродило вино,

      Кагор темной антики, рушивший мрамор Гомера,

      Гудит в брызгах соли червленое веретено,

      Вплетая во сны смертоносную нитку размера.

      «Белый снег во субботу летит…»

      Белый снег во субботу летит,

      Черный пламень точится под сем,

      Нас Господь-Вседержитель простит,

      Даже если и мук не снесем.

      Будет нощное сребро гореть

      На церковях Его золотых,

      Лишь еще и красно умереть

      Без хранительных нимбов святых.

      Много сталось тернистых дорог,

      Но отказны страстные пути,

      Коемуждо – именный порог,

      Мы Господень хотели прейти.

      Как багряная вспыхнет Звезда,

      С наших терний цветочки сорвет,

      Мы явимся, явимся туда,

      Где истленное братство живет.

      Публичная библиотека

      Офорт

      Солиственное золото веков,

      Публичку в термоядерном просторе

      Лелея, от готических оков

      Замковые цари избавят вскоре.

      Опять присобираются без век

      Святые мертвецы в топазных залах,

      Чтоб глиняные куклы картотек

      Сыграли на мелованных кимвалах.

      Земли варварской чудный Парфенон

      Возносится вне города и мира,

      И терем кафкианский отражен

      На цинковой доске его эфира.

      Давай, Вергилий, адницы свое

      Оставим на короткое мгновенье,

      Гранатовое может остие

      Мерцать еще без нас, отдохновенье

      Даруется носителям огней

      Басмовых в темном аде, чаровницы

      Прекрасные ристалище теней,

      Смотри, внимают, ведемы червницы

      Свитые наспех бросили, глядят

      Ревнительно сюда, а наши дивы

      И ждут лишь, не пиют и не ядят,

      Их царские осанки горделивы,

      Ланиты, мелом красным упиясь,

      Возвышенно горят, они внимают

      Собранье, над которым, превиясь

      Легко, струится нега, поднимают

      Ее наверх воздушные столпы,

      Туда, туда, к вершине коллонады,

      А ниже книгочейные толпы

      Всеправят бал, такие променады

      На благо им бывают, но редки

      Замысленно они, век на три делим,

      Число времен имеем, велики

      Меж встречами разрывы, туне целим

      Высоко мы, небесные лета

      Иное принимают исчисленье,

      Мишени бьются низкие, тщета,

      Соломон, вкруг, суетность, но томленье

      Сейчас не помнить время, царичей

      Урочно ждут царевны меловые,

      Им бал не в радость будет, сих парчей

      Червонных и желтых еще живые

      Не видели, а те сидят и вниз

      Точат о неге бархатные взоры,

      В парче и злате глиняном, каприз

      Играй быстрей, Никколо, разговоры

      Сейчас