Космополис архаики. Готические стихотворения. Яков Есепкин

и томных нас будут искать и лелеять

      Веретищ старизны худые, из червной сурьмы

      Голубок на них дошивать и с сиими алеять.

      Ловите, гречанки прекрасные, взоры с небес,

      Следите, как мы одиночества мрамр избываем,

      Цитрарии мятные вас в очарованный лес

      Введут, аще с Дантом одесно мы там пироваем.

      Стратимовы лебеди ныне высоко парят,

      А несть белладонны – травить речевых знаменосцев,

      Летейские бродники вижди, Летия, горят

      Они и зовут в рай успенных сиренеголосцев.

      Позволят архангелы, не прерывай перелет,

      А я в темноте возвращусь междуречной равниной:

      Довыжгут уста пусть по смерти лобзанья и рот

      С любовью забьют лишь в Отчизне карьерною глиной.

      «Исчезнут нощные химеры…»

      Исчезнут нощные химеры,

      Прельется милованный бой,

      И нас за Божии размеры

      Возьмут архангелы с собой.

      Господь, пурпурных цветных точек

      Мы не оставим во письме,

      Достало каждому заточек,

      Свечей в цианистой тесьме.

      Где ныне цезари и князи,

      Что фарисеи временят,

      Ни краски нет, ни славской вязи,

      И вновь томительно звонят.

      Мы даже слова не сказали,

      А тщились цвет благой искать,

      Нас поименно растерзали,

      Чтоб не могли к Тебе взалкать.

      Готический микророман

      Куста луннолистного сколки,

      Бумажных собратьев его,

      Берег, как реликт, – ничего

      От них не осталось на полке.

      То было благое письмо,

      Виньетки в нем были лазурны,

      В фамильное глянешь трюмо:

      Лишь те же истлевшие урны.

      Огонь белоснежный горит

      Внутри усыпальницы веры,

      Пред златом гробниц мессонит

      Кровавые плачут химеры.

      Не в трех ипостасях оне ль,

      Не наши ли терни листают,

      Вдыхая аттический хмель,

      С валькирьями нощно летают.

      Зимой ничего не спасла

      Алекто, и в лунном накате

      Парят надо мной без числа

      Их гиблые черные рати.

      «Захочешь крови голубой…»

      Захочешь крови голубой

      Испить рождественскою ночью,

      Тогда возникну пред тобой,

      Чтоб зрела призрака воочью.

      Бери, бери скорей сосуд,

      Давно засохла в нем отрава,

      Кровавой лентой изумруд

      Совился днесь и звезды справа.

      Под мишурою наша ель

      Теперь еще горит в Аиде,

      И стал я ангелом ужель,

      Пея псаломы аониде.

      Ах, горько ангелам тлести

      Меж небоцарственных зеленей,

      Страстные кончились пути,

      Сынкам не встать мертвым с коленей.

      Субботы грезились и мне

      Темней серебра у девятки,

      Нельзя о Боге