Росток на руинах. Социальный омегаверс. Ила Сандер

мучиться, она этого не заслужила. И вообще, это Лиенна.

      – Угу, – криво улыбнулась Нили. – А Халлар ещё говорит, что все равны.

      Нам только омежьих обид не хватало. Лиенна всю жизнь кормила клан вместе с нами, она участница группы.

      – Отставить! – пресёк я обвинения. – Правду Халлар говорит. Себе мы, что ли, фуры гоняем? Делаем, что можем. Нам все равны и все до̀роги, ясно?

      Просто некоторые особенно.

      – Хочу вас обрадовать. – Карвел оторвался от карты. – Аптек осталось две, одна ровнёхонько напротив полицейского управления. Вторая… Гай, тут налево.

      Мы обрадовались. Сильно.

      Глава 4

      Эта аптека мне не понравилась с первого взгляда. Гай привёз нас на широкую улицу в центре Санеба. Фонарь освещал отдельно стоящее здание, облицованное белым сайдингом. Хоть бы деревца какие рядом. Неуютно, бежать некуда, если вдруг что. Редкие прохожие до сих пор шастали туда-сюда, не спалось гадам. Самое неприятное – прямо под фонарём стоял блестящий полицейский мотоцикл.

      Нили пикнула:

      – Ой.

      С детства вбилось: полиция равно смерть. Избегать любым способом.

      – Куда? Тормози! – шикнул я Гаю.

      Начнём туда-сюда по улицам ёрзать – скорее засекут. Сунулись в жопу головой – теперь уже нечего отступать. Сколько раз нас выручала наглость?

      «Раск» замер напротив зелёного креста, горящего неоном. До входа – метров пять, мотоцикл чуть бампером не задели. В аптеке – та же стойка боком к нам, только окно, несмотря на вечернюю прохладу, открыто. Аптекаря видно не было.

      По тротуару на другой стороне улицы приближались сзади двое патрульных. Один вёл пса на поводке – совсем хреново. Если псов специально натаскали, их не обманешь «некусайкой». Спустя столько лет наш запах по-прежнему тревога номер один наряду с наркотой. И так будет, пока мы не перестанем оставлять следы грабежей, а совсем не оставлять их нереально.

      – Последний рывок, – уговаривал я Нили. – Сделай, ты сможешь.

      – Сказала же, сделаю!

      Она начала злиться. Не поймёшь, хорошо это или плохо – что за мысли в этой милой головке?

      Плечо Нили дрогнуло под моей рукой, потому что из аптеки вышел пухлощёкий шакал в форме. Пожилой аптекарь проводил его, как старого друга.

      – Через двадцать минут подъезжай, будет готово.

      Шакал заказ, наверно, оставил. Оба коммуна окинули взглядами «Раск». Мы обмерли. Гай сделал вид, что болтает с Нили:

      – На меня, на меня смотри!

      Мотоцикл просел под толстым шакалом, затрещал мотор. Я вернул на место предохранитель пистолета – пронесло. Обдав наше лобовое стекло выхлопом, шакал удалился. У нас было двадцать минут, пока он не вернётся.

      – Удачи. Мы с тобой, – проводил я Нили.

      – Великий Отец-Альфа… – выдохнула она и открыла дверь.

      Продержись, малышка, пожалуйста.

      Старый аптекарь вернулся за стойку. Рожа хитрая, с таким угрозы не прокатят. В открытом окне показалась Нили, сама белее аптекарского халата, но листок