Росток на руинах. Социальный омегаверс. Ила Сандер

игры.

      Каждый перекрёсток украшали широкоформатные щиты с лоснящимися щеками президента Сорро. В клане им пугали малышей: будешь капризничать – отдадим. На восьмой срок баллотировался чёртов выплодок: «Голосуйте за новый мир». Нас в этот мир не приглашали.

      Пока ещё тускло засветились уличные фонари, строго через каждые пятьдесят метров. Стерильно-чисто, непривычно, враждебно. Подрихтовать бы из гранатомётов эту правильность и намотать сытые морды на танковые гусеницы…

      Обычно мы заезжали в посёлки только по крайней необходимости. Даже вечером на улицах встречаются запоздалые гуляки, все здесь знают друг друга. Незнакомый автомобиль – зрелище редкое, как цирковой фургон с зазывалкой на крыше. Всем интересно, что чужие забыли в их коммуне?

      Наш «Раск» с задней осью, осевшей от тяжести троих альф, провожали острыми взглядами. Сейчас Лиенна лихо врубила бы в динамиках что-нибудь легкомысленно-громкое. Лучшая маскировка – это показать, что ты не прячешься. Великий Отец-Альфа, как же я по ней скучал!

      Гай с виду по-коммунски ухоженный, но шея-то бычья виднелась из-под воротника. Липа явная. Из-за этого натягивалось всё внутри от нехорошего предчувствия. Даже фантазии о мягких губах Нили на моём члене не успокаивали. Если засекут, подставим весь клан – Гриард вон, отсюда видно. Опять вертушки полетят, и когда-нибудь что-нибудь нас выдаст.

      Я помог Нили спрятать микрофон под майку, завесил ей наушник волосами. Она с усилием сглотнула:

      – Обещайте, что спасёте Мо, если меня…

      – Перестань, – скривился Карвел. – С тобой же первая группа!

      Вывеска с зелёным крестом мигала на двери между манекенами с соседних витрин и автоматом с напитками. За безупречно чистым окном сидел молодой коммун в белом халате и с журналом в руках. Что он там листал с таким интересом – научные статьи? Точно не довоенный «Альфатрах» с голыми омегами, о котором тепло вспоминал Халлар.

      Гай припарковался на пустынной площадке перед магазинами. И хорошо, что других машин нет рядом, и плохо – мы заметны, как телевышка в степи. Коммуны, гуляющие в сквере неподалёку, тут же подозрительно оглянулись на «Раск». Нили дёргано вздохнула, сминая в ладони купюры.

      – Расслабься, – наставлял я. – Омегой ты не пахнешь. Даже если заподозрят, никто не заставит тебя снимать штаны и доказывать. В карман не тянись, пистолет на крайний случай. Я всё буду слышать и видеть. Если что пойдёт не так, мы рядом.

      Тар закивал Нили, показывая на короткоствольный АМ-300 в ногах – мол, всё под контролем.

      – Долго сидим, иди, – прошипел Гай, выстукивая такт на руле.

      Мимо шла группа коммунов: четыре похожих костюма, четыре невозмутимых рожи с цепкими глазами. Мы отодвинулись вглубь на заднем сиденье «Раска». Казалось, просвечиваемся насквозь, через тонировку.

      Я подумал и разорвал листок Абира пополам, протянул половинку Нили:

      – Здесь купи только это, остальное в другой аптеке… Сами представьте: чувак пришёл скупиться целыми