Ротуск. Геннадий Куликов

Кеши обмякло: лысина под шапкой, лоб, покрылись холодными каплями – он узнал капитана краболова. «Нет, не он, нет, он» прозвучало в нём, при виде лежащего мешка рядом. Кешка вспомнил: волна переворачивает катерок, мешок в рыбной чешуе, пачки денег. Нет! Не может быть. Нет может, глаза остановились на руке, на опалённых волосах, по ноздрям ударил запах рыбы. Его руки разрывают одежду. Руки откручивают собственную голову, с силой соскабливают небритость щетины. Сверху наваливаются, и сыплются как муравьи. Вырванная спинка сидения рассыпается в руках, отбрасывается и само сидение и вдруг: чернота, суставы хрустят, через мрак сознания – белизна халатов, шприцы забытьё.

      Через месяцы спецсредств, опросов, уколов, его перевели в санаторное отделение. Затем допустили в помощники на кухню, вскоре разрешили приготовление геркулесовой каши, назначили процедуру – посещение аквариумной комнаты.

      В одной из стен встроены два небольших аквариума, посредине, в нише между ними, икона с ликом целителя. В аквариуме поселены: три оранжевые рыбки, одна мелкая светло-жёлтая и две средних размеров, серые. «У нас психическое здоровье пациента оценивается по его выбору рыбки для ужина, правильность выбора является основанием, для признания адекватности представления нашего мира – сказал доктор, добавив – Наблюдение за яркой тропической экзотикой, в течение двадцати сеансов по полчаса, успокаивает и восстанавливает. Красота закрепляет лечение».

      При первом посещении, три оранжевые заняли место у лобового стекла, посредине их предводитель – толстый великан. Он замедленными движениями плавников демонстрировал себя на переднем плане, а большими на выкате глазами, казалось, следит и за залом тоже. С боков, его меньшие сородичи – одна вполовину его размера, другая в четверть. В левом дальнем углу, за водорослями, прилипнув к стеклу стоят две серенькие. Спереди, справа, протиснувшись за плоский камень, остановилась мелкая, жёлтая.

      В другой раз картина поменялась. Спереди касаясь стекла, сложив плавники устроились серенькие. Оранжевый великан проплывал мимо и вдруг, неуловимо быстро, сменив направление ударил носом в голову, казалось в безволии расслабившейся серенькой рыбки, однако она успела отпрянуть в сторону, чтобы сразу вернуться на место, и не будь звука удара по стеклу, момент остался бы не замеченным.

      В его трудный день, день выбора рыбки на обед, серенькая осталась одна у дальней стенки, а на её месте в углу, вниз головой стояла средняя, оранжевая, при всяком приближении бывшей серенькой хозяйки, она бросалась на неё. Мелкая оранжевая, выискивала что-то у дна касаясь плавниками великана. Он парил над ней. Средняя, при попытке приблизиться к сформировавшейся паре, встречала отпор мелкой, а если пыталась противостоять то подключался великан, и они вдвоём не успокаивались пока не загоняли её назад в угол, пока та не становилась головой вниз. Её попытки занять