(не) беги от меня, малышка. Мария Зайцева

сидишь в пафосном московском ресторане, который только на картинках видела раньше. И твоего колена слишком часто, для того, чтоб это считать случайностью, касается ладонь невероятно красивого, брутального, просто шикарного мужика.

      Почему тебе хочется плакать, Лада?

      От обиды. Причем, не на харрасмент даже, нет… А на то, что очки твои розовые…

      И что, в другой ситуации, не будь у тебя такого бэкграунда, то, возможно, ты была бы и не против… Да ты и сейчас не против. Вернее, против, но…

      Почему  так больно-то, а?

      Ну ладно. Слезы – убрать. Ситуацию – считать условно позитивной.

      Наслаждаться едой и обстановкой.

      А от начальства просто немного отодвинуться. И ногу на ногу закинуть.

      Когда-нибудь ему надоест.

      А, если нет…

      Ну что же, значит, будем популярно объяснять, что, если женщина один раз поддалась слабости и позволила посадить себя на рабочий стол и задрать юбку, это не значит, что так будет происходить постоянно.

      Алексеев – мужчина настойчивый. Но и до него информацию можно донести.

      Я надеюсь.

      А еще мимолетно удивляюсь тому, насколько образ пожарного в моей памяти уже заместился… Вот этим.

      Если так дальше пойдет, то я вообще излечусь от своей болезни.

      И, может, хоть на других мужчин смогу смотреть, не сравнивая. Потому что, как выяснилось, сравнивать не с кем.

      Но это потом.

      А пока…

      Оглядываюсь по сторонам.

      Очень уютно. Обстановка напоминает средневековую Италию. Натуральные деревянные элементы, деревянная мебель, диванчики мягкие. Во всю стену стеллаж, заполненный бутылками вин. Рога оленей на стенах, мягкая подсветка. Красные, благородного оттенка ковры на полу.

      Все дорого, но очень изысканно.

      Не напоказ, и ощущение эксклюзивности во всем.

      В атмосфере, в подаче блюд.

      И да. Это невероятно вкусно.

      Я послушно заказываю то, что мне рекомендует Константин Михайлович, и вообще не жалею.

      Наслаждаюсь.

      О сумме счета старательно  не думаю.

      Ловлю момент, реально будет о чём внукам  рассказать.

      Пётр руку уже убрал, и становится комфортно. Изо всех сил стараюсь не выдать эйфорию. От вкусного вина почти сразу хмелею.

      Разговор за столом уже потерял профессиональные темы, и сейчас легкий и плавный. Ни о чем.

      И я тоже расслабляюсь. Осоловела от сытости и блаженства. Ничего не хочется. Точнее хочется! На ручки и в постель, а никак не на…

      – Черт! Семинар! – выкрикиваю и ловлю умилённые взгляды мужчин. Ну как могла забыть? Вот ведь…

      А еще профессионалом хочу казаться!

      – Я отвезу, – шепчет мне Пётр Григорьевич.

      О нет! Думаю, как отказать, достаю карточку, чтоб внести свою часть оплаты за обед.

      – Лада Леонидовна! Обижаете, – возмущённо растягивает слова Константин Михайлович, показательно отодвигая от меня счет, так, что даже цифры не удается рассмотреть.

      – Но…

      Я не согласна, и не