Колымские повести. Анатолий Иосифович Музис

в школу-интернат и другие детские учреждения. Между аласами распо-лагались суглинистые холмы и на самом широком из них, на возвышенной его части, стоял деревянный сарай. Осенью им пользовались косари, зимой – охотники.

      Вездеход подкатил к сараю. На вершине холма снег сошел и земля сочилась капельными струйками воды. На Черном буг-ре размокший торф превратился в сажистую слякоть. На скло-нах и аласных западинах лежал снег. Для лагеря сухого места не было.

      Нюкжин осмотрел сарай. Он походил то ли на неочищен-ную конюшню, то ли на заброшенный общественный сортир. Осенью косари приведут его в порядок, но сейчас…

      – Приехали… – усмехнулся Виталий.

      – Ничто! – сказал Донилин. – Переживем!

      – Для костра место найдем, а ночевать придется на вез-деходе, – подвел итог Кеша.

      – Я в кабине! – сразу застолбил себе место Виталий.

      – Никто не претендует! – фыркнул Кеша.

      Нюкжин понял его правильно: первое слово за начальни-ком и нечего высовываться. Но ведь Виталий новичок. Городс-кой! Оботрется!

      Он заглянул в кузов вездехода.

      – Однако, втроем здесь не уместимся…

      – Я наверху… – сказал Донилин.

      – Я тоже! – отозвался Кеша.

      – А если дождь?

      – Что Вы, Иван Васильевич?! Какой сейчас дождь?

      Нюкжин спросил, конечно, из вежливости. Дождя не ожидалось. А если и дождь?! Накроются брезентом и хоть потоп.

      – Пожалуй, так! – согласился он и распорядился: – Значит дело за ужином!

      – Это мы вмиг! – оживился Донилин.

      Он и Кеша быстро свалили стоявшую неподалеку сушину и минут через десять веселые желтые огни костра спорили с желто-оранжевыми отсветами предзакатного солнца. К очагу подтащили еще пару бревен. Сели… Тепло!.. Спокойно!..

      На землю ложились неотчетливые мягкие тени. В светлом сумраке деревья, сарай, вездеход смотрелись как силуэты.

      Поблескивал лед на озере. Розовела лужа, набежавшая поверх льда.

      Сидеть у костра, подбрасывая в огонь сухие чурки, что может быть лучше? Виталий принес воды, подвесил над огнем казан и чайник.

      – Что будем варить?

      – Макароны, – сказал Кеша.

      – Чудо-блюдо! – подтвердил Нюкжин. – Бух в котел и там сварился.

      – С тушенкой?

      – С тушенкой.

      «А ведь утром я еще смотрел на ледоход в Зырянке», – с тихим удивлением подумал Нюкжин. Но предаваться воспо-минаниям было еще рано. Донилин раскупоривал бутылки.

      По сути Фокин переложил свои заботы на Нюкжина. Сам не смог ни остановить, ни наказать Донилина. Благо вертолет подвернулся вовремя. А что может сделать он, Нюкжин?

      – Ох, Степан!.. Погубите Вы и себя, и меня.

      – Не… – сказал Донилин. – Я не погибну. И никто, от од-ного стакана…

      – Так ведь он сегодня не первый!

      – Того уже нет. – Донилин разливал по кружкам. – Тот