Колымские повести. Анатолий Иосифович Музис

кадров успокоили: Мерипов – водитель-универсал. Окончил МАДИ. При знакомстве он оставил хоро-шее впечатление.

      «Хоть будет с кем поговорить», – подумал Нюкжин.

      Они поехали. Машина шла уверенно, надежно. Теперь бы еще благополучно проехать мимо магазина.

      Донилин сидел на перилах крыльца. У его ног лежал объ-емистый рюкзак с хлебом – в дорогу! Из карманов куртки-штормовки торчали две бутылки. Не дожидаясь приглашения, он быстро вскарабкался наверх и возвестил:

      – Вперед, славяне!

      Но Нюкжин не спешил. Он достал из полевой сумки карту.

      – Кеша! Посмотрите!

      Кочемасов нагнулся.

      – Нам нужно сюда, – показал направление Нюкжин. – Вот тут, видите, на карте обозначен сарай.

      – Знаю! – сказал Кеша. – Черный бугор. Летом косят там, на аласах.

      – Хорошо бы до него сегодня…

      – Доедем! Это рядом.

      – Тогда садитесь в кабину. Покажете дорогу. – И протянул карту. – Возьмите.

      – Я так найду, – отвел его руку Кеша.

      Они поменялись местами. Нюкжин залез на вездеход, а Ко-чемасов сел в кабину водителя.

      – Как вы там? – спросил он оттуда.

      – Порядок! Трогайте!

      Вездеход аккуратно взял с места и покатил по улицам Средне-Колымска, мимо потемнев-

      ших от времени и непогоды деревянных приземистых домиков, спустился в лог, темный, а по-

      тому холодный, и пошел по нему, выбирая путь к верховью.

      Нюкжин посмотрел на Донилина. Тот сидел вполне довольный жизнью, распахнув куртку

      настежь.

      – Не холодно?

      – Не… Мотор вон как пышет.

      На базе они даже не поговорили толком. Степан где-то пропадал, «искал» трубы. Да и не до него было тогда. Днями торчал в конторе.

      Надоел Фокину, надоел хозяйственникам. Ходил на берег Ясачной…

      Теперь они рядом. Надолго!

      Вентиляторы гнали горячий воздух так, что Донилину пришлось сесть боком, свесив ноги на закрылок гусеницы и Нюкжин искоса поглядывал: не свалился бы! Но Донилин сидел уверенно, будто не под ним качалась, дергалась, лязгала гусеницами удивительная железная машина по прозванию – вездеход. И тогда Нюкжин поверил: да, они едут! Самое трудное – организация работ – позади! Сейчас они вырвутся на простор и начнется маршрут.

      И, словно получив приказ, вездеход вынырнул из лога на заснеженную равнину. Она сверкала, искрилась, ослепляла белизной и солнцем. И чистое синее небо над головой.

      Настроение у Нюкжина стало совсем по погоде. Он был уже устремлен к тому далекому пункту на реке Дьяске.

      Пройти и пробурить. И посмотреть. И подумать. Простая задача! Простое обследование местности. Что? Где? Как?.. Но если по делу, то не такое оно и простое.

      Из совокупности мелких фактов складывается грандиозная картина жизни на Земле. Ведь у Земли есть своя жизнь… Движутся материки… Воздымаются горы… Низины заносятся рыхлыми наносами… Нет большей радости, чем радость познания.

      А вездеход мчался